Волшебный лифт, Перемещает магов между уровнями. Опции

[Дух Британии]

С помощью лифта можно попасть на любой из 9 уровней Министерства, но ниже 9-го придется идти пешком

В просторном зале за атриумом находится, по меньшей мере, двадцать лифтов, скрытых за золотыми витыми решетками. Но, даже несмотря на их количество, в разгар рабочего дня здесь толпится небольшая очередь. Сами лифты очень старые, опускаются на цепях, и своим скрипом нередко пугают гостей Министерства. Частенько в кабины залетают десятки бледно-сиреневых бумажных самолётиков – это «внутриофисные сообщения», помогающие сотрудникам министерства передавать информацию друг другу без лишних затрат времени. О прибытии на каждый из уровней сообщает ровный женский голос, к тому же перечисляющий отделы, находящиеся на том или ином этаже.

• Уровень Первый
  Кабинет Министра Магии и кабинеты высокопоставленных чиновников.
  
• Уровень Второй
  - Департамент Обеспечения Магического Правопорядка,
  - Штаб-квартира Аврората,
  - Визенгамот.
  
• Уровень Третий
  Департамент Магических Происшествий и Катастроф.
  
• Уровень Четвертый
  Департамент по Надзору за Магическими Существами.
  
• Уровень Пятый
  - Департамент Международного Магического Сотрудничества,
  - Департамент Образования.
  
• Уровень Шестой
  - Департамент Магических Перемещений,
  - Департамент Магической Торговли.
  
• Уровень Седьмой
  Департамент Магических Игр и Спорта.
  
• Уровень Восьмой
  Атриум.
  
• Уровень Девятый
  Департамент Тайн.

[София д'Этамп]

Думаю, что ты привычка.
Каждый день в душе перекличка.
Где ты, где ты? Отмычка.
Сердце мне отворишь.
Холоден с виду, внутри горишь.

Как близко он, как далеко. Можно дотронуться до его рукава, до щеки, но никак не потрогаешь его сердце. Почему-то Софья, перечитывая сказки Барда Бидля, всегда останавливала своё внимание на сказке «Волосатое сердце волшебника». Главный герой казался ей похожей на Алекса. Калвертон зарос шерстью до самых ушей, образно выражаясь. Он закостенел в своём холостяцком быту, в той квартире его умершей женщины, среди воспоминаний, алкоголя, случайных связей. Как хотелось войти в его мир не тайком, не прокладывая себе дорогу обманом и хитростями, не влезая без спросу через окно… Вот если бы он пригласил её к себе… Если б хотя бы намекнул на то, что когда-нибудь это будет возможно… Калвертон не знал, что будь он чуточку поумнее, то смог бы легко вить из Софьи верёвки, пользуясь тем, что при нём её сердце вытанцовывало бачату, и громкое стакатто гремело в её ушах, сводя мир к его лишь глазам.

- Кто бы сомневался! Чем хуже я выгляжу, тем лучше ты себя чувствуешь? – а вдруг он за этот год в кого-то влюбился? Со сколькими он спал? Скольких целовал? Изрубить бы их всех… Крыса-ревность схватила сердце Софьи, утащила в подполье, чтобы всласть полакомится, чтобы от души погрызть его сомнениями, искусать, истерзать, а потом милостиво положить на место.
Лифт останавливался… Это была трагедия. Каждая секунда, когда он замедлял ход, отдавалась в голове Софьи тревожным набатом. Руки дрожали, пытаясь справиться с желанием схватить, притянуть к себе, прижать тело к телу. Руки-то понимали, что верно и правильно, руки чувствовали сильную тягу и переживали свою бесполезность.

Что это? Сдались первыми его руки? Обвили, сковали, лишили воли, остановили дыхание. Волшебные руки! Тёплые, ласковые… Его. Да, он сейчас поцелует. Губы, щеку, висок? Неважно. Лишь бы тепло его почуять, лишь бы подкормиться его лаской, лишь бы обмануть себя тем, что нужна ему, что желанна, что незаменима.
Всего лишь лёгкий поцелуй в ключицу. Какая малость, но почему задрожали ноги? Отчего она краснеет, чувствуя, как тяжелеет низ живота, как по телу пробегает дрожь, сигналом кричащая о страсти. И лифт остановился, открыл двери, нарушил их уединение. И как всегда он уходит, отдаляется, исчезает, смеет оставлять её одну. Подлая дрянь! Как он смеет оторваться от неё, как смеет иметь силы, чтобы остановиться после первого поцелуя!

Всего два движения и только. Шаг вперёд. Руки обвиваются вокруг его талии и одним рывком затаскивают его в лифт. Двери закрываются, снова отделяя их от внешнего мира, и можно вжаться в него, ощущая тепло тела…
- А спорим, что ты не посмеешь провести со мной отпуск наедине? – и глаза её смеются, губы улыбаются и свет, тот внутренний свет влюблённой женщины слепит его лицо.