***

Удача была невероятной, она заставила Мортимера, не привыкшего к подобному везению, немного растеряться. Поэтому сейчас, стоя над неподвижным женским телом, он не знал, что делать. Да, он поддался странному импульсу, забрав ее домой и в тот момент ему казалось, что это решение всех его проблем, но теперь, подумав немного, маг начал осознавать, что проблемы только начинаются. Вот что он скажет девушке, когда та придет в себя? На сколько ненужных и глупых вопросов придется соврать в ответ? Врать Мортимер не стеснялся и даже умел, но любил он лишь продуманную ложь. Что ж, немного времени на сочинительство еще оставалось, правда голова уже начинала раскалываться от предвкушения звонкого несмолкающего голоса и порывистых метаний его нежданной гости.

Наслаждаясь последними минутами покоя, Мортимер опустился на стул с резной спинкой возле постели и начал внимательно вглядываться в бледное лицо, украшенное кровоподтеками. Насмешка судьбы, очередная... Ему нужна именно эта девица. Неугомонная, даже буйная, несмолкающая и безумная. За тот месяц, пока маг следил за ней, он уже успел проникнуться неприязнью и желанием свести общение, которого не представлялось возможным избежать, к минимуму. Сейчас у него в руках были некоторые козыри, оставалось решить, как использовать их более эффективно. В конце концов, он спас ее и, судя по всему, у нее нет палочки. Резко поднявшись со стула, Мортимер бесцеремонно ощупал бесчувственное тело, уделяя особое внимание карманам и складкам. Вовремя ему пришла в голову эта идея, на прикроватном столике росла гора всякой дребедени типа вредноскопов и аврорских штучек, а увенчало ее кольцо, явно артефактное, по скольку магией от него фонило на всю комнату. Как он объяснит пропажу ее вещей? Пока не ясно, но лучше он придумает какое-нибудь ограбление, чем позволит аврорке колдовать в его доме.

Быстро убрав все "не нужное" в сундучок, Мортимер вернулся на созерцательную позицию. Кажется тело начинало шевелиться, а с пересохших губ как будто слетели тихие стоны. Собрав волю и мысли в кулак, маг приготовился к пробуждению.

Пока её тело нёс в чужой ей дом мрачный незнакомец, сознание Софьи витало где-то в облаках, забавляясь со звездной пылью, ловя кометы за хвост, и совершенно не беспокоясь о том, как оно вернётся обратно… Вся её яркая сущность, история 23 лет, бурный жёсткий характер, несгибаемая воля и темперамент унеслись от её тела куда-то далеко – далеко, оставив лишь малую толику той, кем она была в этой жизни.
Первым ощущением была боль. Она подкралась неожиданно, вырывая девушку из блаженного небытия, быстро пробежала по всем саднящим и кровоточащим местам, заставила её болезненно застонать и схватиться одной рукой за голову. Прикосновение к голове вызвало ещё большую боль, так как камни, несколько часов назад засыпавшие её, рассекли кожу в нескольких местах и оставили после себя как минимум сотрясение мозга. Опираясь на другую руку, девушка с трудом села в постели, всё ещё не открывая глаз, помимо гримаски боли, кривившей её губы, ничто не выдавало в ней напряжения или беспокойства. Казалось, её заботит только неприятное ощущение в голове. Посидев так несколько секунд, она почувствовала слабость и легкую тошноту, а потому решила опять лечь.

Снова упав на подушки, по которым разметались рыжие пряди пыльных волос, она открыла глаза, устремив их прямо в потолок. Первым, что она увидела, были массивные каменные плиты с причудливым барельефом, изображающим какие-то цветы, виноградные лозы. Они вились по потолку, затейливо переплетаясь между собой, но не нарушали общей композиции. Сбоку в окно проникали лучи солнечного света, оставляя на бархатных портьерах светлые трепещущие пятна. И она знала, что такое солнце, что такое лучи, и что это тепло… Скосив глаза на подушку, девушка погладила пальцем свои рыжие волосы. Они расплелись, и она могла спокойно укутаться в них словно в плащ. То, что это волосы она тоже знала, ей был знаком цвет, подушка, лежавшая под головой также не вызывала никаких вопросов. Только вот было смутное чувство неясного беспокойства… Что-то тревожило ещё, кроме боли во всём теле… Что-то ныло внутри, ещё не находя отзыва и понимания, но вот-вот грозившее прорваться и затопить её.

Это постель… Я лежу в постели… Этот полог скрывает часть комнаты… что это за комната? И моя ли постель? Я…
А кто я?

Испугавшись того, что не может определить, где она, кто, и что происходит, девушка снова села в постели с широко открытыми глазами. Она не могла припомнить ничего… Ни имени, ни возраста, ни своего лица…

Увидев перед кроватью незнакомого мужчину, она протянула к нему руки и попросила испуганным голосом маленькой девочки:
- Помогите! Я не знаю, как меня зовут…

Мортимер молча созерцал пробуждение своей будущей головной боли. Разговаривать он не любил в принципе, особенно заговаривать первым и особенно в тех ситуациях, когда предпочел бы обойтись без слов. Да и что тут скажешь? Девушка садилась, ложилась, ощупывала себя, оглядывалась и, казалось, не нуждалась в постороннем вмешательстве или компании. Мага это вполне устраивало, он надеялся, что успеет узнать от нее хоть что-нибудь, что поможет ему соврать правдоподобно. Нет, Мортимер в принципе мог и правду рассказать, ничего предосудительного в том, что он геройски вынул пострадавшую из-под завалов и принес в свой дом, чтобы якобы помочь - не было, но нужно было что-то такое, что заставит ее тут задержаться.

- Что?

Мортимер чуть на стуле не подпрыгнул от вопроса. Вся его выдержанность, холодность и нежелание произносить что-то вслух вдруг делись куда-то под давлением шока. Что она сказала? Не помнит? Она не помнит как ее зовут? Ладони покрылись липкой влагой, а внизу живота появилось щекочущее ощущение, как будто он сейчас играл в покер, на кону было целое состояние, а у него на руках были все козыри. Неужели? Неужели это правда? Нет, радоваться, конечно, было рано, нужно было осторожно выяснить что она не помнит на самом деле и какие воспоминания еще есть в ее голове.

Резкое изменение ситуации заставило Мортимера выдержать слишком длинную паузу. Он думал, как себя вести, что сказать, что придумать для объяснения ее состояния. Правда теперь отметалась однозначно, но и для новой истории он оказался пока не готов. Наконец настал тот самый момент Х, когда тянуть дальше было нельзя

- Не двигайся, - хрипло и очень холодно произнес он, хотя в принципе хотел вложить в эту фразу что-то теплое и даже ласковое. Встав со стула он подошел к постели вплотную и склонился над бледным лицом, украшенным кровоподтеками. Ее взгляд был потерянным и напуганным. Неужели удача все-таки улыбнулась ему? - а... что ты помнишь?

Она вздрогнула от внезапного движения мужчины в её сторону. Она не знала, кто он и какое отношение имеет к ней. Его невыразительное и холодное лицо не вызывало у неё симпатии, скорее даже наоборот, она подсознательно опасалась его, не понимая пока что причин. Не двигайся? Ну… у неё всё тело ломило… она успела бросить взгляд на свои руки и заметить, что они в ссадинах и крови. Вряд ли она могла полноценно двигаться сейчас. Свойственное девушке всегда самообладание в критических ситуациях не покинуло её и теперь. Она подняла голову, встретив взгляд прозрачных глаз этого незнакомца, поняла его вопрос и задумалась, пытаясь отыскать в голове хоть что-то о своей жизни, о людях, о семье, которая у неё должна быть. Или не должна?

На раздумья ей потребовалось не меньше пяти минут. На переносице образовалась маленькая морщинка, тонкие рыжие брови хмурились… Было видно, что она ищет внутри себя хоть что-то, чем можно было бы заполнить пустоту незнания… Девушка ещё не осознавала в этом трагедии, она просто старалась определить себя в мире. Это было первостепенной задачей.

- Я помню названия вещей… Я помню, что есть смена времён года, месяца, дни недели… Помню, что в мире есть еда, вода, магия, Министерство Магии… Помню, что есть Хогвартс, но не помню, училась ли я там? Я не помню, как выгляжу… Можно мне зеркало? – она хотела увидеть себя немедленно. Тупая боль в висках говорила ей о том, что возможно, она получила какую-то травму. Она очень хотела посмотреть на себя.

- Я помню много книг… У меня в голове куча имён авторов и названий произведений. Но я не могу понять, нравятся ли мне они… Я не помню ничьих имён. Своё тоже не помню… Не помню даже чистокровная я или нет… Но помню уклад жизни магического сообщества… Мне кажется, что я помню всё, кроме себя самой и людей. Вы не знаете, у меня есть кто-то? Семья? Может, родители? – аврор спрашивала это не из-за того, что ей был нужен кто-то, а просто потому, что хотела уяснить для себя своё происхождение, статус, историю. Она чувствовала, что этот человек может ей рассказать о ней. И смотрела на него хоть и с опаской, но с надеждой.

- Вы меня знаете?

Она бы еще ему рассказала, что помнит историю сотворения мира и похождения Мерлина с Морганой. Безумно ценные сведения, особенно сейчас, когда на кону стояла судьба Мортимера и разгадка одной очень важной тайны. Недовольно хмурясь, маг дождался наконец когда из бесполезного бормотания можно будет выделить что-то существенное, что бы помогло ему в дальнейшем. Воспоминания были странными, но, похоже, все самое ненужное стерлось из рыжей головы этой несносной девицы. Интересно, долго ли продержится этот эффект? Конечно, лучше бы память не возвращалась к ней несколько месяцев, но и пара дней стала бы для Мортимера подарком.

Еще один пристальный холодный взгляд пробежался по лицу девушки и маг окончательно осознал, что сейчас ему придется писать заново историю жизни Софии д Этамп. Что будет потом, когда она все вспомнит - уже было не важно. Нескольких дней ему вполне хватит, чтобы проверить догадки и сделать огромный шаг к раскрытию тайны. А там... Нет смысла загадывать наперед. Вдруг судьба решила ему теперь улыбаться и девица будет оставаться в беспамятстве столько, сколько ему нужно. Если что - он купит для нее какие-нибудь памятестирающие средства. Но это потом, сейчас нужно было установить первичный контакт и придумать, какие отношения ему выгодны

- Электра, - хрипло произнес он, сообщая девушке ее имя. Почему именно оно пришло сейчас в его голову? Мерлин знает, вероятно сказались старые воспоминания, хорошо забытые и скрытые в подсознании. Но Мортимер сейчас об этом не думал, в мозгу уже зрели планы, на обдумывание которых требовалось время, - отдыхай, надо восстановить силы.

Не дожидаясь новых ответов, возражений и каких-либо не нужных ему действий, маг направил кончик волшебной палочки на грудь девушки и краешками губ прошептал усыпляющее заклинания. Ей надо было поспать еще, а ему - побыть наедине с собой.

Она не успела возразить ему, хотя спать ей больше не хотелось. В голове, перед тем, как там бесцеремонно выключили свет, её имя вспыхнуло и осталось там, словно на чистом, белом листе бумаги чёрными чернилами вывели «ЭЛЕКТРА»… Она заснула с этим именем, без снов опять, но где-то на грани сознания принимая то, что это её имя. Сама того не зная, она спала так, как обычно, свернувшись клубком, обняв подушку и зарывшись носом в свои волосы…

Через несколько часов Электра (будем называть её теперь так) проснулась, медленно повернулась на спину и потянулась, проверяя, болит или нет её тело. Мышцы и синяки отозвались, давая понять, что она всё ещё после травмы или какого-то несчастного случая. Подняв глаза она уже узнала рисунок на потолке, портьеры, огляделась в поисках того мужчины, что сказал ей её имя, но комната была пуста, за дверью не слышно было ни звука, из чего Электра сделала вывод, что если она встанет с постели, то никто её не засечёт и ругать не будет…

Морщась, она села на кровати, потрогала пальцем синие пятна на теле и огляделась. Ей неимоверно хотелось увидеть себя в зеркале. Для понимания и осознания самой себя, своей личности, Эл желала знать, как она выглядит. Согласитесь, страшновато не помнить своё собственное лицо… Увидев напротив дверь, девушка справедливо предположила, что за ней ванная. Босиком пробежала по каменным плитам, распахнула дверь, подлетела к зеркалу и там вот остановилась и замерла, приблизившись почти вплотную к волшебной поверхности отражавшей её…

Холодный расчет и тишина всегда были лучшими друзьями Мортимера. Несколько часов наедине с собой в кабинете - и краткий план был рожден на пожелтевшем пергаменте. Пусть она будет вдовой его кузена, пострадавшей от нападения пожирателей смерти. Пусть вся ее семья погибла, замок был разрушен и он, Мортимер, забрал ее к себе, сделав широкий жест. Да, пусть переживает. Маг искренне надеялся, что скорбь сдержит ее хоть немного и ему не придется выслушивать оглушительный смех и звонкий голос целыми днями.

Пусть пожиратели смерти якобы охотятся и за ней, что, в принципе, не будет лишено доли правды. Это заставит девушку не высовываться и не пытаться выбраться из замка. Хотя, с другой стороны, даже если это ей и удастся - куда она пойдет? Палочки у нее нет, трансгрессировать она не может, а пешком до ближайшей магической деревушки дня два ходу.

И пусть причиной нападения пожирателей смерти как раз и будет та тайна, которая мучает Мортимера уже не первый месяц. Нет, конечно о тайне он расскажет не сразу. Возможно, ему пока удастся манипулировать девушкой без раскрытия лишних карт.

Теперь, когда все ниточки сошлись, маг глубоко вздохнул с легким облегчением. Пальцы чуть подрагивали от непривычного волнения. Слишком много сейчас стояло на кону и слишком хороши были его карты, чтобы допустить глупую ошибку. Он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Электра... Почему именно это имя сорвалось с его уст? Мортимер мог бы попробовать обмануть себя, но имело ли это смысл? Возможно в тот момент нет, но сейчас он четко осознавал, как похожа его неожиданная гостья на ту, что однажды отвратила его от женской половины мира. Те же рыжие волосы, тот же звонкий голос и желание везде успеть, всем помочь и встрять во все авантюры. Нет, больше он не допустит подобной ошибки и не позволит себе поверить в искренность и чистоту. Да и нужна ли ему эта девица (ну кроме как для одной цели)?

От размышлений и воспоминаний мага отвлек домовик, который с низким поклоном материализовался посреди кабинета и дрожащим голосом пропищал, что мадам проснулась. В другой ситуации Мортимер наказал бы его за то, что эльф позволил себе отвлекать хозяина от мыслей, но сейчас просто махнул рукой, поднялся с кресла и вышел.

Его шаги глухим эхом отзывались в коридоре, поворот, еще один и вот он уже оказался перед дверью. Постучать ему и в голову не пришло. Не потому что Мортимер был обделен манерами, просто кто стучится в собственном доме? Да и не привык маг к гостям, особенно женского пола. Войдя в комнату, он обнаружил, что его гостья созерцает себя в зеркале с явным изумлением и повышенным вниманием. Значит, память пока не вернулась к ней. Это было ему на руку. Что ж, пусть посмотрит на себя еще немного, а в его голове пока сформируются нужные фразы.

Было странно смотреть на себя в зеркало и не понимать, что ты это ты. Она поднесла руку к лицу и потрогала пальцами щёку. Кожа была смуглая, гладкая, мягкая… Без румянца, но здорового вида… Через одну бровь шёл шрам, совсем еле заметный, так, тонкая полоска… Сами брови были тонкого рисунка, чуть изогнутые, тёмно – рыжего цвета, почти коричневого. Они резко выделялись на чистом лбу. Пока что там не было морщин, значит, ей не так много лет? Электра чувствовала, как сердце начинает стучать всё сильнее и сильнее, а в голове шумит. Она заглянула себе в глаза, всмотрелась, не увидела ничего знакомого, ничего, что могло бы её успокоить или подбодрить. Словно она смотрела в пустоту. В её глазах не было ни воспоминаний, ни узнавания себя, ни принятия теперешней реальности… Цвет… зелёный, ясный, холодный. Маленький нос, чуть пухлые губы… И волна рыжих волос за спиной. Она смогла только удивиться, сколько же времени нужно было отращивать волосы, чтобы они доходили почти до колен?

Она водила пальцами по зеркалу, вычерчивая свои черты, пытаясь пробиться через стену забвения, и чувствовала, как её захватывает паника.
Разве могла она знать, что у неё четвертый вид амнезии, обозначающийся как реакция бегства? Это нарушение, при котором больной забывает всю свою прошлую жизнь, и кто он есть, утрачивает свою индивидуальность, что особенно страшно. В таком состоянии больной может начать новую жизнь, в ином окружении, что несомненно будет сопровождаться тяжёлым эмоциональным шоком и долгими переживаниями… Впрочем, всё это зависит от силы испытуемой личности и от той помощи, которую окажут ей окружающие…

Электра захлёбывалась слезами, разглядывая себя в зеркале. Она напрасно думала, что увидев, как она выглядит, сможет успокоиться и что-то для себя прояснить. Перед ней стояла совершенно незнакомая ей девушка, повторявшая её движения и гримасы, но совершенно не находившая никакого отклика в душе Электры. Она просто поняла, что обречена, жить именно с этим лицом, именно с этими глазами, не помня, ни откуда на этом лице взялся тонкий шрам, ни что сделало её глаза такими, ни чему она могла улыбаться в той жизни. Шаря руками вокруг себя, она нащупала массивную подставку для расчесок, и начала методично стучать ей по зеркалу, наблюдая, как поверхность покрывается трещинками, как теряются четкие очертания её лица, как уже невозможно ничего там разглядеть. Когда последние осколки осыпались, девушка прошла опять к кровати, и, не обращая внимания на снова пришедшего Мортимера, легла в кровать и уставилась в потолок.

Мортимер не двигался с места, не признаваясь себе, что находится в состоянии полной растерянности. Он совершенно не представлял себе, что делать с женщинами в состоянии истерики, которые к тому же еще и лупят подставками для расчесок по зеркалу. Похоже, он рано обрадовался. Не так уж и мила к нему была судьба. С одной стороны она дала ему инструмент, но с другой - инструмент этот был покрыт соплями и слезами, что ограничивало возможность его использования по назначению. В общем маг наблюдал драматическую сцену молча до того момента, пока его гостья не вернулась на постель. Можно, конечно, было бы оставить ее тут еще на какое-то время, но никто не знал, сколько еще продлиться амнезия, к тому же Мортимеру не терпелось. Там, в подвале, его ждала тайна и если для ее раскрытия придется немного испачкаться в соплях - это ничего, и не такое ему встречалось на пути

- Надо поесть, - маг отделился наконец от двери и, щелкнув пальцами, вызвал домовика с подносом. Конечно, исключать того, что сейчас случится новый приступ истерики он не мог, но выбора не оставалось. Его цель, его желание и его мечта давали силы и помогали общаться с гостьей, - возражения не принимаются. Мне не нужен твой труп

С этими словами маг грозно зыркнул на напуганного домовика, взглядом приказывая ему отнести поднос к кровати и, если понадобиться, набить рот девушки едой даже против ее воли. В сомом деле, не самому же ему возиться с ложками и кубками, а эльфы, они как раз и созданы для подобных целей.

- А потом поговорим, - добавил Мортимер с некоторым нажимом, давая понять, что ни на какие вопросы, коих наверняка у Электры было великое множество, он не будет отвечать до тех пор, пока не останется удовлетворен количеством съеденного. И никакие истерики, мольбы и прочие женские штучки на него не подействуют. По правде говоря, они его только раздражали...

Ни есть, ни говорить не хотелось. Но металлические нотки, звучавшие в голосе мужчины заставили её сесть в кровати, опереться спиной на подушки и безучастно смотреть, как домовой эльф ставит перед ней поднос с едой. Взяв пальцами серебрянную ложку, Электра принялась есть бульон, смотря перед собой. Никаких особо умных мыслей её взгляд не выражал. Защитные механизмы организма запустились сами, блокируя мысли, держа её в неком подобии ступора, чтобы нервная система могла выдержать такую эмоциональную нагрузку. Послушно съев тарелку супа, она категорически отказалась есть что-либо ещё. Только налила себе в чашку горячего чая с молоком и, обхватив кружку пальчиками, выжидательно уставилась на мужчину.

Она рассматривала его, в тайне страшась того, что этот человек мог оказаться её мужем, братом, кузеном... Она не испытывала ни малейшей симпатии к этому холодному лицу. Возможно, что первое впечатление бывает обманчиво, но именно оно определило отношение Электры к нему: лёгкая неприязнь и нежелание слишком много с ним разговаривать, хотя определенный набор вопросов в голове уже был.

- Я поела. Видимо, теперь нас ждёт разговор. Я попрошу вас ответить для начала на три моих вопроса. Сколько мне лет, моё полное имя и где моя семья, и мой дом, если таковые у меня имеются, - трудно сказать, желала ли она того, чтобы у неё оказалась многочисленная и любящая семья, или же проще будет, если она окажется в одиночестве.

- Ах да... И как вас зовут? И где я нахожусь мне тоже интересно, - её бурный характер давал о себе знать и при полной потере памяти. В голосе слышались твёрдые нотки и нетерпение. Без сомнения, скажи ей сейчас Мортимер, что он ей случайный человек, она бы собралась и ушла. Ещё один вопрос беспокоил её. Ощущение пустоты у самого сердца... Руки тянулись куда-то, не находя нужного предмета... У неё не было волшебной палочки!

Новая отсрочка оказалась не долгой, поела его гостья хоть и покорно, но не много, а потом с сосредоточенным видом уставилась в чашку чая и началось. Странно, что возраст волновал ее больше всего остального. Как раз этого Мортимер и не знал, то есть не успел придумать да и в голову ему не пришло что это важно. Голос Электры был не дружелюбный. Забавная девица, как будто она сейчас может что-то сделать ему или самостоятельно выжить в этом мире без памяти и волшебной палочки. Глупо, но что взять с женщины, особенно такой, как эта.

- Электра Мортимер, теперь ты вдова моего кузена, - не моргнув глазом ответил маг, хотя лжи тут было не много. Теперь, в его доме и без памяти, она может быть кем угодно, хоть новым воплощением Морганы, - неделю назад на ваш дом напали пожиратели смерти, выжила только ты, случайно...

Мортимер замолчал, чтобы перевести дыхание. Давно он не говорил так много. Во рту пересохло, а в горле защекотало. Похоже, с этой девицей молчать ему не удастся. Но, вспомнив о цели, ради которой Электра была здесь, он заставил себя убрать неприязнь с лица и продолжить отвечать на вопросы. В конце концов, ему нужно заполучить ее доверие, хотя бы на время, а потом пусть хоть тролли захватят мир.

- Я - Артемиус Мортимер, - представился он, галантно склонив голову и прижав одну ладонь к груди. Лицо при этом осталось непроницаемо-холодным, но равнодушный голос окрасили еле заметные нотки вежливости, - а это, - он провел рукой перед собой, - мой дом. Временно и твой

Электра сосредоточенно слушала своего ммм… получается, что всё же кузена. Она несколько раз повторила про себя своё полное имя и нашла, что оно звучит неплохо… Электра Мортимер. Значит, этими двумя словами будет определяться её положение в мире. Вдова?! Она прислушалась к себе, выискивая хотя бы какое-то подобие боли или огорчения, но ничего не почувствовала.

Всколыхнулось было негодование против Пожирателей Смерти и всего того, что они олицетворяют, но это нормальная реакция любого порядочного обывателя, не чуждого сочувствию. Значит, у неё был муж. Любимый человек? Вообще-то, судя по его брату и дому – это мог быть брак по расчёту, вряд ли что-то можно сказать о совместных чувствах… Почему-то у Электры даже не возникло сомнения, что она могла быть полукровкой, к примеру.

- У нас были дети? – тихо спросила она, чувствуя, как сжимается сердце, ожидая ответа. Одно дело, когда тебе сообщают, что ты была замужем и муж твой умер. Ты не помнишь свадьбу, его поцелуи, вашу жизнь… Но вот одно слово «ребёнок» заставляет душу женщины переворачиваться. Страшно забыть, что ты мама. Ещё страшнее узнать, что твоё дитя могли убить…
- Как звали моего мужа? И я хочу жить в своём доме. Возможно, там память вернётся ко мне скорее…

- Жить в руинах? - Мортимер вопросительно поднял бровь искренне не понимая, как его гостье могло придти в голову подобное.

Его рассказ она воспринимала вполне стоически, не вспоминала ничего и хорошо, в данной ситуации это было главным. Маг немного успокоился, по крайней мере удалось справиться с дрожью вспотевших пальцев и дурацким парханием бабочек внизу живота. Теперь он снова стал самим собой и даже позволил себе немного иронии. Вот только вопрос про детей его немного смутил. Сначала он собирался ответить отрицательно, не нужны ему были лишние сопли-слезы-заламывания рук и скорбь матери, потерявшей свое существо. Он уже даже отрицательно покачал головой, но тут гениальная мысль пронзила его мозг. Она была неожиданной, мимолетной, рискованной, как впрочем и все, что случилось за эти дни.

- Сын... - тихо произнес Мортимер, ощущая вновь горячую влагу на кончиках пальцев, - но... Он пропал

Сложно было скрыть сейчас довольную улыбку, искривившую бледные, пересохшие губы мага. Пришлось наклонить голову якобы в знак скорби и прикрыть нижнюю часть лица ладонью. Как же ему сразу не пришло в голову? Ребенок будет отличным поводом заставить Электру помогать ему. Вот он, тот стимул, который способен подтолкнуть женщину к великим свершениям!

- Я подозреваю не без вашего с Корнелиусом участия...

- То есть, они не просто вошли и убили моего мужа, ранили меня, забрали ребёнка, но ещё и дом разнесли? Зачем им это? - по всем ощущениям Электры, для поведения Пожирателей это было бы глупо, - Насколько я знаю, их визитная карточка метка над домом... - имя мужа она уже запомнила, - И где был ты, когда убивали твоего брата? - она с некой долей злости смотрела на Артемиуса, собираясь обвинить его в случившемся...

Сын... Значит, у неё есть сын. Пропавший без вести. У Электры затряслись руки. Она безуспешно напрягала мозг, заставляя его вспоминать, умоляя его вспомнить хотя бы сына. Мерлин, со всем остальным, но хотя бы её ребёнка... Безуспешно. Всё безуспешно. Она не видела ничего кроме мрака в своей памяти.

- Моего сына зовут не Дэн? - она сама не знала, почему задала этот вопрос. Просто ей нравилось и почему-то вспомнилось это имя.

- Что это значит - моё и Корнелиуса участие? Ты заявил в Аврорат? Его объявили в розыск? Какие действия предпринял ты, пока я была без сознания? - сущность человека переделывается с трудом. Беспокойные нотки в голосе, меттал в нём, стойкость - всё это было в Электре. Было заложено давным-давно и не собиралось пока что прятаться, даже несморя на то, что она стала носить другое имя.

- Рассказывай... И я хочу увидеть, где я жила раньше. Сколько лет моему сыну? Какие ещё родные у нас есть, которые могут помочь?

Вот ведь, Мерлиновы панталоны, что за девица! И где хоть капля благодарности а то, что ее спасли, принесли в безопасное место и привели в чувства. Может нужно было бросить ее в руинах, а свои проблемы решать самому? Мортимер поморщился, размышляя как бы более красиво выйти из всей этой ситуации. То есть выход был один - запугать ее до смерти, чтобы любые попытки связаться с "родственниками" испарились из ее рыжеволосой головы, но сделать это нужно было очень грамотно и уверено.

- Проклятие Морганы, ты говоришь как дешевая аврорка, - огрызнулся Мортимер, пододвигая стул к Электры и усаживаясь на него якобы для долгого рассказа. В принципе, актером он был не очень хорошим, его спасало только то, что всегда, в любой ситуации, лицо сохраняла бледную и холодную маску, иногда только губы презрительно искривлялись или их краешки изгибались в кривой улыбке, - или вместе с памятью у тебя отшибло и остатки разума?

Сердитый взгляд пронзил удивленную девицу приковывая ее к постели. Мортимер выдержал долгую паузу, не отводя глаз от лица Электры и пытаясь как будто прочесть ее мысли, которых не было и не могло быть, то есть те глупые и беспорядочные вопросы, роившиеся в ее голове как докси в старинном зановесе, мыслями считаться не могли.

- Хочешь попасть в Азкабан до того, как найдешь сына? - прошипел маг, щуря глаза, - думаешь, для этого я вытаскивал тебя из руин?

- Я не знаю, почему и для чего ты меня вытаскивал из руин, но, честно говоря, лучше бы ты спас моего ребёнка! - ей было неприятно, что он смеет говорить с ней таким тоном. То, что он её родственник не даёт ему право давить на неё, пользоваться её незнанием. Она отодвинулась подальше от него, совсем прижавшись к спинке кровати.

- Что значит, дешёвая Аврорка?! - по её чувствам Аврорат - было хорошо, Пс - плохо, очень плохо... Тем паче, что они убили её мужа. Любимого или не любимого - не столь важно...
- С чего это я могу попасть в Азкабан? Да даже если мне дадут сыворотку правды, я ни для них, ни для себя не найду ни одной причины для этого! Где моя волшебная палочка? - снова каким-то беспомощным жестом прижимая руку к груди спросила Электра.
- Немедленно отдай мне мои личные вещи, - явно назревала ссора.
- И ты не сказал ни единого внятного слова мне по-поводу сына! - её голос то и дело дрожал, но плакать она не собиралась. Даже наоборот, блокированная память и большинство эмоций делали её озлобленнее...

- И, пожалуйста, не придвигайся ко мне так близко. Меня это раздражает, Арти, - она умышленно назвала его уменьшенным именем, чтобы смягчить свои слова. Родня, как - никак.

Арти? Мортимер почувствовал, как все его тело вздрогнуло от отвращения. Какой он ей к Годрику Арти? Да и вообще манерами эта девица явно не отличалась. А вроде чистокровная из когда-то приличной семьи. Да, не зря говорят, что аврорское влияние может испортить что угодно. Чтобы не превратить ее сразу в горстку пепла, магу пришлось использовать все свое самообладание. В конце концов, издевок в жизни он слышал не мало и вполне умел справляться со своими чувствами в такие моменты. Какой смысл отвечать сразу, когда можно затаив обиду, отомстить потом сполна, красиво, эффектно и достойно.

- Хм, - Мортимер придвинулся к Электре еще ближе и приподнял кончиками пальцев ее подбородок, - травма оказалась серьезней, чем сказали целители.

И еще один долгий холодный взгляд прямо в ее глаза, кипящие каким-то там негованием, возмущением и несуразными требованиями. Она еще будет указывать ему что и как делать, требовать что-то в подобном тоне. Неужели она умудрилась забыть, что вообще-то является женщиной и что подобное поведение в нормальном обществе не то что недопустимо, но еще и позорно.

- Зайду позже, - Мортимер встал со стула и сделал несколько шагов к двери. Чем раньше он поставит на место эту девицу, тем больше нервных клеток у него сохранится. Возражений, протестов и истерик он не слышал, вместо того, чтобы реагировать на провокации и обвинения, он щелкнул пальцами и негромко произнес, - книгу о правилах поведении в обществе для мадам, - Мортимер не обернулся, он и так знал, что ни один домовик не посмеет его ослушаться и пяти секунд не пройдет, как здоровенный талмут опустится на постель Электры, - тебе есть чем заняться

Резко отдёрнув его руку от своего подбородка, Электра пожелала ему про себя стать второй жервтой Пожирателей Смерти в их семье. Кажется, они не ладили с ним? Может, Корнелиус женился на ней против воли этого человека? Может, они не поделили что-то? Дом? Влияние? Привязанность сына или племянника? Она ничего не ответила ему на его слова, звучавшие как приказания. Всё её существо желало выбраться из этой мрачной комнаты, получить волшебную палочку, получить свободу и максимум знаний о сыне. Он так и не сказал, как его зовут.

Недобро поглядев на домовика, сующего ей под нос толстенную книжку, Электра презрительно фыркнула. Она осознавала, что знает, как на самом деле ведут себя дамы, как держаться в вечернем платье, как поддерживать разговор. Другое дело, что ей это казалось сейчас не нужным и не интересным... Спихнув ногой с кровати совершенно не нужную ей книгу, Электра снова залезла под одеяло. Слишком много тратилось нервов... Слишком много всего... Столько нету сил. Организм требовал отдыха, требовал передышки без конца насилуемый ею мозг. Она сама не заметила, как опять заснула тревожным, но крепким сном.

Ночь прошла очень тревожно, Мортимер никак не мог заснуть, мысли-мысли-мысли, планы, все это разрывало мозг не давая ему покоя. Встал он совершенно разбитым, однако природная бледность удачно маскировала недостаток сна. Вот только плохое настроение было не скрыть ничем. Одевшись, маг направился в столовую, где уютно расположился в своем кресле, чтобы подкрепить свои силы традиционной овсянкой, но вдруг опомнился. Теперь в замке он был не один. Какая-то часть его нервно заныла, боясь, что ее навсегда лишили покоя и нормальной жизни, но остальные части, особенно расчетливые и холодные, одернули ее. Д Этамп была тут лишь временной помехой покоя, необходимой для достижения новой цели. И все, а потом пусть катится на все четыре стороны и уж Мортимер постарается, чтобы она не нашла дорогу назад

- Позови мадам, - приказал маг домовику, недовольно оторвав взгляд от пышущей жаром овсянки. В интересах его гостьи было поторопиться, чтобы не сорвать негодование за остывший завтрак

Постукивая пальцами о полированную столешницу, Мортимер вновь погрузился в размышления. Историю он, кажется, додумал до конца. Теперь никакие дурацкие действия несносной девицы не смогли бы сбить его с толку. В ее же интересах было успокоиться, начать сотрудничать и выкинуть из головы мысли об аврорате и побеге. Не такой уж дурой она была, чтобы сбежать в чисто поле, точнее на пустые скалы, и блуждать там в одиночестве без волшебной палочки, пока ее не подберут тролли и не используют для собственных утех. Он же, Мортимер, мог предложить ей все, что ей нужно. По мнению мага выбор был очевидный. Но как поведет себя Электра знала только Моргана.

Снов не было, никаких видений тоже не наблюдалось, пока Электра спала, её разум успокоился и дал организму время набраться сил. Недовольно что-то бормоча на вполне деликатные попытки домовика её разбудить, она попробовала снова зарыться лицом в подушку, не желая расставаться с сонной истомой, однако домовик Мортимеров был весьма настойчив. Электра села на постели, жмурясь от солнечного света, каким-то чудом пробивавшимся сквозь окна через мрачный интерьер. Пытаясь понять, что там бормочет прислуга, девушка чуть наклонилась вперёд, поняла, что этот её жуткий кузен ждёт её к завтраку и постаралась собраться с мыслями. Раньше чем она выйдет из душа, он её в столовой не увидит. Ну, или где там он завтракает?

После десяти минут блаженно проведённых в душе, она вышла из ванной комнаты, завёрнутая в огромное мягкое полотенце и принялась недоумённо оглядываться. В комнате не было ничего хотя бы отдалённо напоминающего шкаф с женской одеждой. Быстро обшарив все тумбочки, Электра поняла, что никакой одежды и обуви у неё тут нет, не говоря уже о белье, предметах гигиены, расчёсках, украшениях и так далее. Обрадовавшись, что ей есть чем озаботиться, и можно засунуть неотступные мысли о сыне в дальний закоулок головы, она, завязав мокрые волосы в узел, чтобы не мешались, гордо задрала голову вверх, сказала терпеливому эльфу: "Веди!", и, нимало не смущаясь, пошлёпала по холодным плитам босиком, оставляя за собой капельки воды с волос. Честно сказать, в коридорах было жутко холодно, но что поделать?

- Доброе утро, - спокойно сказала Электра, входя к Мортимеру, - Я так понимаю, что вы меня прежде не особо любили, как родственницу? В комнате нет ничего, что нужно женщине. Это так нарочно, или вы мне свои рубашки предложите?

Овсянка успела остыть три раза. У Мортимера было уже не просто плохое настроение, его охватывало раздражение, которое маг успешно срывал на эльфах. Наконец, дверь явила долгожданную (чтоб ее гоблины два раза) гостью. Мортимер хмыкнул, заметив весьма странный вид девицы. В первый момент он было даже подумал, что она босая и в полотенце в знак подчинения, как домовик, но дело оказалось гораздо хуже. И снова эти недовольства, требования, обвинения. Мерлин, похоже книга ей не сильно помогла, но Мортимер не видел смысла сдаваться. Комментировать действия гостьи он тоже не стал. Хотел было спросить - откуда в его доме быть женской одежде, особенно ЕЕ одежде, но удержался. Возможно потому, что овсянка начала остывать в четвертый раз

- Приветствую, - буркнул он, но все-таки вежливо привстал с кресла, указывая Электре на ее место за столом. Он бы и стул за ней придвинул, но испорченное в конец настроение было выше манер. В конце концов, девица пока не заслужила, чтобы с ней обращались как с леди. Хотя Мортимер и отметил, что не скрытые полотенцем части ее тела были весьма интересными. Только манеры и ножки не имели между собой ничего общего, - решим проблему вещей после завтрака.

Спорить было бесполезно. Домовики уже раскладывали овсянку по тарелкам и открывали кастрюльки и миски с омлетами и прочими традиционными английскими блюдами. Нельзя сказать, чтобы у Мортимера был аппетит с утра, в прочем его никогда не было из-за склонности мага к ночному образу жизни, но он с детства привык, что утром надо есть, поэтому как обычно монотонно пережевывал завтрак, иногда поглядывая на гостью и ожидая... Чего? Вопросов, выходок, капризов? Он и сам не знал, но это не имело значения.

Нет, как вам это нравится? Ей предлагают сесть за стол и завтракать в таком виде? Он в своём уме? И как такое может быть, чтобы в доме брата, в доме, где по идее она должна была бывать, а может и проводить выходные, нет абсолютно никаких вещей? Электра всё более убеждалась в том, что отношения между её семьёй и братом мужа были более чем прохладные. Как ещё объяснить эту ледяную вежливость и нежелание рассказывать всё как есть? Вполне возможно, что именно этот Артемиус Мортимер убил мужа, забрал сына, стёр ей память и теперь что-то замышляет ещё?

Электра окончательно уверилась в том, что доверять этому человеку нельзя. Надо быть настороже и попробовать выбраться из этого мрака. Она вообще не понимала, как это можно жить в подобного рода замке… Мрачность, сырость… чуть ли не плесень. Неужели и её сын жил в таком же доме?! При мыслях о ребёнке опять защемило сердце, и девушка тут же уселась на предложенное ей место. Босые ступни мерзли на плитах пола, а потому она не постеснялась подобрать под себя ноги, чувствуя себя так более комфортно.

Она положила себе маленький кусочек омлета, налила чашку кофе, снова и снова неотступно пытаясь вызвать в памяти лицо сына. Но память ничем не отзывалась. Тёмные пятна не давали ей возможности увидеть в мыслях ни одного знакомого лица… Интересно, у её мальчика такие же рыжие волосы, как и у неё? Голода она не испытывала, но поесть было нужно. Организм был ещё слаб, хотя и быстро восстанавливался. Электра не помнила своей физической подготовки, но подсознательно ощущала себя крепкой, гибкой… Проблема была только в отсутствии палочки… Сегодня она хотела сесть и попробовать составить список чар, которые она знает… Может, что-то восстановится в процессе написания? Хотя бы какие-то крохи…

- После завтрака мне нужно будет принести в спальню пергамент, перья и чернила. И пошлите за моей одеждой. Не думаю, что Пожиратели Смерти забрали всё себе… Когда вы меня оденете, я хочу посмотреть развалины моего дома. Нужно попробовать дать моей памяти все зацепки, какие только возможны, Мортимер.

- Вчера вы не закончили говорить моём сыне… Я хочу выяснить, где он сейчас и что нужно сделать, чтобы его увидеть?

Ну началось. Нет, ну как вдолбить в ее бестолковую голову, что условия здесь ставит он. Хотя бы потому что он - мужчина, не говоря уж о том, что еще и хозяин дома, и единственный волшебник из присутствующих тут, который находится в своем уме и трезвой памяти.

- Предлагаешь, извлекать твои платья из руин по клочку? - все, он поел и теперь не было ничего, что помогло бы ему сдерживать себя. Тост с джемом остыть не мог, поэтому Мортимер позволил себе беседу. Голос по прежнему был хриплым, горло щипало, приходилось запивать каждую фразу традиционным английским чаем, - я не для того вытаскивал тебя оттуда, чтобы отвести назад, к пожирателям смерти, - Салазар всемогущий, теперь Мортимер начинал понимать зачем в высшем обществе введены все эти ограничения на браки с равными. Вот женишься на такой мадам и вся культура и картина мира, прививаемые с детства полетят к леприконам в Ирландию, - с сыном все сложнее

Маг отставил пустую чашку и сложил руки перед собой, упираясь на сплетенные пальцы подбородком. Пауза и даже морщинка скорби на лбу. И не важно что она была вызвана чем-то другим.

- Если я прав, - хотя почему если, в сочиненной им истории Мортимер, разумеется был прав, - Корнелиус использовал зеркало, чтобы спрятать его. Но как его вернуть я пока не знаю. Есть теории, не хватает практики и, возможно, близкородственной крови.

- Ты не сказал мне, что дом разобрали по камешку, - начиная раздражаться, но, пока не показывая этого, спокойно сказала Электра. Не может быть, чтобы его сравняли с землёй или вынесли все вещи. Пожиратели смерти не воры. А потом, если ты так боишься за мою безопасность, то отведи меня в Косую Аллею. Я не могу оставаться без волшебной палочки, ты это понимаешь? – создавалось ощущение, что он – то как раз это понимал.

- В конце концов, без моего мужа меня тут ничто не держит. Ну, если только просмотр колдографий. Что? Нету колдографий семьи погибшего брата и племянника? Надеюсь, ты их найдёшь. Я не хочу долго оставаться под твоей крышей. Для сына я готова сделать всё, что ты скажешь или посоветуешь. Но потом, я не хочу оставаться жить здесь. Я бесконечно уважаю твои вкусы, но кошмарнее этого дома я что-то ничего не помню… Моя кровь тут, - Электра приложила руку к шее, - Пульс есть, можешь пользоваться… Я ещё раз повторюсь, что для сына сделаю всё, что нужно. Как его зовут? – у неё опять на губах была добрая сотня вопросов о мальчике, но пока еще было рано…

- Что и как мы будем делать? И подыщи мне дом, пожалуйста.

Как будто он мечтал держать эту девицу под своей крышей лишние пять минут. Мерлин до чего же неблагодарны бывают создания. Не зря Мортимер всегда считал благодетель - пустой тратой времени. Вот, наглядный пример сейчас сидел за е-г-о столом ел е-г-о пищу и пытался им же командовать. Терпение было на пределе, но маг не сорвался, лишь улыбнулся краешками губ от чего они искривились в странно-волнистую линию. Есть отличный способ воспитания подобных мисс. Называется порка. И если Электра не додумается относиться к нему с уважением лично (чего, в принципе, ожидать не приходилось) он непременно к нему прибегнет. Маг даже представил, как капля за каплей его злость будет покидать тело, оставляя красные полосы на симпатичной попке. Решить бы еще какие розги лучше. Осиновые? Они довольно гибкие, или все-таки дубовые. От них остаются более красочные следы. Ах да, девица кажется что-то спрашивала...

- В Косом переулке полно пожирателей смерти, а я совершенно не хочу, чтобы они обнаружили мой дом и сделали с ним тоже, что и с твоим. Поэтому, - Мортимер сделал паузу, чтобы Электра осознала, что сейчас прозвучит мысль, которую ей стоит запомнить, - мы, а особенно ты, никуда не пойдем. Домовики помогут обойтись б-е-з-п-а-л-о-ч-к-и

Кстати о домовиках. Мортимер щелкнул пальцами и перед ним тут же появился трясущийся всем телом эльф. Низкие поклоны, сдавленный писк, быстрый кивок и мгновенная апарация. Какое счастье, что хоть они были понятливее его гостьи и сразу делали то, что им говорят, не пытаясь усложнить ничью жизнь глупостями.

- Имя сына вспомнишь сама, колдографий ваших я здесь не храню. Когда доешь и оденешься, - маг не сомневался, что что-то из одежды уже лежит в комнате Электры. В противном случае домовика ждет серьезное наказание, тем более что хозяин не в настроении, - тебя проводят к зеркалу.

Электру бесил отсутствующий взгляд Мортимера. Нет, она не желала к себе никакого повышенного внимания с его стороны, даже наоборот. Но ей не нравилась спрятанная где-то в уголках его рта, то ли насмешка, то ли гримаса пренебрежения. И по всем её ощущениям он нёс полную чушь. Да, она не помнила ни себя, ни его, ни этого дома, ни своего ребёнка. Это делало ей больно. Но она помнила, что Пожиратели Смерти в Косом переулке могли означать только одно – Министерство пало. Это ведь невозможно, нет? Она беспомощно озиралась по сторонам, оценивая окна, дверные проёмы, пейзаж за окном опытным взглядом военного человека. Правда, она сама не знала, что это подстёгивает её быть осторожнее, что толкает её на протесты и желание быть свободной в своём выборе. Да, её память пропала, но остался характер, манера поведения, заложенная 23-мя годами жизни. Она страстно хотела убраться отсюда. Её не пугала возможность столкнуться с Пожирателями смерти. Её страшило другое – положение пленницы в мрачном и сыром доме с подозрительным родственником. И хотя она приняла то имя, что ей дали, где-то внутри Электры Мортимер по-прежнему существовала спящая София д’Этамп.

Она не стала больше вступать в дискуссию. Этот раунд был за ним. Палочки ей не видать… Кстати, почему? Он боится? Свободы передвижений ей тоже не видать. И ни крошки информации о сыне… Поднявшись из-за стола, девушка молча проследовала вон из комнаты, кутаясь поплотнее в полотенце. Пока что приходилось покориться и сделать то, что велел её единственный (как он утверждал) живой родственник.

Электра вернулась в комнату, где на постели была уже навалена куча разнообразной одежды, скинула влажное полотенце и, стоя нагишом, принялась выбирать. Братец её – сноб чистой воды. Надо какое-то время соответствовать. И девушка поспешила надеть бельё, чулки, туфли. И, почему-то в последнюю очередь выбрала тонкую золотистую мантию с широким поясом. Критически смотря на себя в зеркало, она принялась за волосы… Чёрт! Как самой можно уложить такую копну волос?! Бросив свои старания соорудить какую-либо причёску, она обошлась длинной косой. Что теперь? А теперь нужно подождать, чтобы пойти к какому-то там зеркалу…
Электра села в кресло у стены, прямо напротив двери и принялась снова и снова терзать свою память, чтобы вызволить у неё образ сына.

Много-много месяцев спустя.
Ритуалы Артемиуса никак не удавались, хотя Электра послушно оказывала ему содействие, предоставляя в распоряжение Мортимера свою кровь. Маг продолжал держать девушку в заточении, не выпуская дальше сада, окружающего дом. Волшебную палочку ей так и не удалось раздобыть. И хотя она не единожды подумывала о побеге, Мортимеру стоило только упомянть о мнимом сыне Электры, как та оставляла все попытки сбежать, потому что всем сердцем хотела вернуть своего ребёнка.

Сегодня был последний день перед Самайном. Она прекрасно помнила значение этого праздника, помнила ритуалы и обряды, помнила, как вырезать фонарики из тыквы. Одного не помнила, с кем и как она отмечала эти праздники много-много лет подряд? Память, как ни билась над ней Электра, продолжала молчать. Несколько месяцев назад она решилась на отчаянный шаг. Поскольку Артемиус говорил ей, что потерей памяти послужил сильный удар, она решила устроить себе сотрясение. Клин клином вышибают. Правда, домовой эльф Мортимера заложил её и хозяин успел добежать до заброшенной каменоломни в саду и подхватить её левитирующим заклинанием уже у самой земли... Потом, конечно, было много всяких нравоучений, ругани и так далее. Электра не умела не огрызаться. И хотя после этого случая Артемиус стал внимательнее к ней, сердце тосковало о свободе. Напрасно она просила его купить ей новую палочку, предлагала свою помощь в проведении ритуалов, хотела спасти своего сына... В ответ Арти надарил ей кучу платьев и драгоценностей, заявив, что жене его брата не пристало ходить в чем попало. Он не ограничивал её передвижение по замку, позволял пользоваться библиотекой, и Электра запоем читала целыми днями, чтобы занять свои мысли. Она устраивала себе долгие прогулки по огромному саду, каталась верхом на лошади, а к вечеру одевалась словно на званый ужин и, сидя у камина, рядом с Артемиусом, слушала как он читал ей или Песнь Нибелунгов или Легенды о Мерлине и Короле Артуре. Потихоньку отчаяние её сменилось покорностью и принятием того, что она останется под его опекой ещё очень и очень долго, пока не свершится заветный для него ритуал и не отыщется её ребёнок.

Сегодня они должны были встречать Самайн, и Электра ждала своего и спасителя и мучителя одновременно.

Неизвестно по каким причинам, но Мортимер перестал выходить из себя при несмолкаемой болтовне Электры, перестал язвить и окатывать пленницу ледяным взглядом при каждой встрече, даже смирился с периодическими опозданиями к столу и необходимостью есть остывшую еду. Он привык к ней, к её подвижности, куче вопросов в ответ на один его, и даже к тому, что девушка была готова даже терпеть боль, лишь бы вернуть свою память. Ритуал отошел на второй план, когда едва успел поймать Электру, решившую добровольно свернуть себе шею и лишить его удовольствия сделать это лично. Но несколько месяцев в одном доме с авроркой сделали свое дело, и Артемиус стал замечать за собой... да, желание. Постоянно присутствие женщины рядом делало свое дело и физиология брала верх над рассудком, и когда вечером сидя возле камина вдвоем он смотрел на ее тоскливые глаза, тяжелые медные волосы и прелестные изгибы тела, то в нем просыпалась....злость. Злость от того, что он не в состоянии больше контролировать свои чувства по отношению к его гостье, и он видел только лишь два выхода. Отпустить её на все четыре стороны, рассказав правду, или же ...сделать предложение. И возможно тогда он обретет хоть подобие призрачного счастья.

Решение пришло как-то неожиданно, застав Мортимера врасплох. В свои владения вступил День всех Святых. Не очень подходящее время для предложения, но вся эта игра чертовски его вымотала и хотелось уже завершить эту комедию с плохими актерами, чтобы или заполучить её навсегда или избавиться...и больше никогда ее не видеть. Артемиус совершенно не способен был к проявлению романтизма, поэтому он откопал в шкатулке, принадлежавшей кажется еще его прабабушке, какое-то громоздкое кольцо с большим изумрудом, сияющим в свете свечей всеми оттенками зеленого несмотря на столетия, проведенные в заточении в маленьком ларце и сдул с него пыль, совершенно не заботясь, как оно будет смотреться на тонкой ручке Электры. Пока, хмурясь, он разглядывал кольцо, в голове крутилась назойливая мысль о выдуманном сыне девчонки. Что ж.. если она примет его предложение, он пообещает приложить все усилия, чтобы его найти. В конце концов, можно тайно взять ребенка из приюта, еще несмышленыша, который никогда не скажет, что Электра - его мать. А если не примет, то он выставит её вон, прежде чем она что-то вспомнит. Он даст ей адрес её родственника, который сделает всю грязную работу за него, вправит мозги, вернет память, если он не криворукий колдомедик конечно, а Артемиус тем временем просто исчезнет для нее.

Поднимаясь тяжелой поступью по лестнице в покои Электры, Мортимер Крутил в кармане кольцо, которое даже не удосужился положить в футляр. Три стука в её дверь и, не дожидаясь разрешения войти, он открыл дверь и протянул руку, приглашая Электру спуститься вниз к столу. окинув мрачным взглядом девушку, он отметил её бледность и потерянный взгляд., помимо облегающей мантии и красиво уложенных волос.

- Прекрасно выглядишь, Электра. Прошу. - Мортимер взял её под руку, игнорируя возмущенный взгляд и повел к лестнице, спускаясь в обеденную залу. Придвинув ей стул, он кивнул покорно ждущему домовику и тот быстро открыл их взору праздничные блюда, украшенные по-особенному в честь праздника. Усевшись во главу стола, Артемиус пронзил девушку испытывающим взглядом, понимая, что та сгорает от любопытства и жаждет узнать, почему все так...не банально скучно, почему он лично зашел за ней в ее спальню, чтобы пригласить к столу и почему у него такой загадочны вид.

-Ну, моя дорогая.. С Самайном. - Мортимер поднял бокал вина в воздух, призывая Электру сделать тоже самое и приступить, наконец к ужину, дабы потом перейти к десерту в виде кольца.

Сегодня он был более вежлив, чем обычно. Вёл себя как джентельмен по отношению к ней, а не как недобитый диктатор. Электра удивлённо воззрилась на Мортимера, когда он взял её под руку, пригласил к столу. Обычно, все его обращения к ней были исключительно в приказном тоне, в его словах всегда слышался лёд, отстранённость, как будто она не вдова его брата, а какое-то насекомое, посмевшее помешать ему. Она тысячи раз спрашивала Арти, что же такое случилось между ним и братом, что он так не любит его жену. Но маг отмахивался от неё рукой, уходил в свой кабинет, где проводил долгие-долгие часы, пока она гуляла, читала, сидела без дела... Надо сказать ему спасибо за то, что лишённая человеческого общества, Электра перечитала огромное количество книг, подружилась (если так можно сказать) с его эльфами, которые старались заботиться о ней как можно лучше теперь не только из-за приказаний своего хозяина, но и потому, что пленница его была добра к ним.

- С Самайном, - эхом отозвалась Электра, вяло поднимая бокал с вином в ответ на тост Мортимера, и гадая, что же сегодня не так. Она почти совсем потеряла аппетит, и ела мало. Порой, Артемиус злился и заставлял её съедать то, что было на тарелке. Если сравнивать эту Электру и ту, кем она была раньше, то можно было увидеть, как имя и образ жизни Электры Мортимер потихоньку стирали Софию д'Этамп. В ней всё ещё была и живость, и вспыльчивость, но в разы меньше, чем в Софье. Электра выглядела более утончённо в своей тёмно-зелёной шёлковой мантии, с косами, короной уложенными на голове. В маленьких ушках сверкали словно звездочки серьги, на запястьях звенели браслеты. Движения из резких и стремительных, как у настоящего бойца, стали плавнее, изящнее, ленивее... Изменилась манера говорить, манера речи... Наверное, так бы и выглядела Софи, попади она на Слизерин и выйди замуж за аристократа.

- Мне не слишком хочется есть сегодня, Артемиус, - главное, чтобы он не взбесился, потому что кожа на её шее уже просвечивать начала.
- Но мне хочется танцевать... Ты не окажешь мне любезность, коль скоро не предвидется никого, кто мог бы снять с тебя это бремя? - она взглянула на него по особенному, зная, что бывают моменты, когда он слаб перед женщиной, как и любой мужчина.

Мортимер удивленно вздернул брови и со звоном опустил бокал с вином на стол. Тот жалобно звякнул и смолк хрустальным эхом где-то под потолком большой залы, где двое трапезничали за праздничным столом. Решив сегодня не наседать на свою пленницу по поводу отвратительного аппетита, Артемиус потер переносицу, гадая, что это вдруг Электра решила пренебречь своим золотым правилом - никогда не касаться Мортимера. Даже случайное прикосновение рук во время ритуала вызывало у нее странное выражение лица и дрожь. А тут вдруг снизошла до танцулек.

-Хмм... - Опустив руку в карман мантии, он задумчиво повертел приготовленное кольцо. Что ж, это могло подождать. Хотелось бы почувствовать её тело в своих руках, убедиться, что оно на ощупь не такое тощее и изможденное, как на вид.

Он не нашел нужным отвечать девушке, решив молча оказать ей такую любезность и потанцевать с ней. Маг взмахнул палочкой и в воздухе зазвучала медленная мелодия, грустная и совершенно противоречащая внешнему облику Мортимера, казалось бы не способного на такие поступки. Но игра в данном случае стоила свеч. Встав из-за стола, он подошел к Электре и подал руку, чуть склонившись и кривя губы в улыбке. В голове возникла параноидальная мысль, что девчонка хотела сблизиться вовсе не для того, чтобы насладиться танцем, а чтобы попытаться выкрасть палочку, которая была надежно укрыта в креплении на поясе. Не теряя бдительности, он сжал протянутые пальцы в своей ладони и помог Электре подняться, тут же рывком заключая ее в тиски своих рук. Ладонь медленно скользнула по талии и застыла на пояснице, и Мортимер повел ее в танце, крепко прижимая к себе. Ни к чему были все эти условности, она просила танец, он исполнил ее желание, как умел. Нет, конечно же он был джентльменом и никогда не позволит себе лишнего, но теперь, когда его добыча была в руках так близко, что он чувствовал каждый удар ее сердца, каждый вздох и какой-то странный мандраж, Артемиус искусно вел свою партнершу под звуки музыки, сохраняя холодное выражение лица, ничем не выдающее его истинных желаний.

Сколько она уже живёт такой жизнью? Около полугода? Да, что-то около того... И ни разу за всё это время в этом мрачном доме не звучала музыка. Да что там музыка... В этом доме давно не звучал даже нормальный диалог. Мортимер исключал нормальное общение. А может быть, его исключала Электра норовившая показать свой характер и не желавшая полностью подчиняться его воле. Но несмотря на всю безысходность, на всё своё отчаяние, бывали моменты, когда она ощущала гордость... Гордость за то, что носит эту фамилию, что этот древний, мрачный и величественный замок имеет к ней какое-то отношение... Она могла часами бродить по бесконечным анфиладам комнат, смотреть портретные галереи, восхищаться библиотекой, полями и рощами вокруг, золотом в сокровищнице, своими драгоценностями... да, иногда быть Электрой Мортимер было приятно...

- Артемиус, ты прекрасно танцуешь, чего я даже ожидать не могла, - равнодушно бросила куда-то в воздух Электра, избегая смотреть своему партнёру в глаза. Ей так хотелось чего-то светлого, чего-то, что было бы сделано только для неё. Пусть это всего лишь танец с её свояком, который ни разу не улыбнулся ей, но был щедр и по-своему заботлив. Электра гнала от себя мысли о сыне, что осаждали её постоянно.

- После танца налей мне вина... Сегодня мне почему-то хочется провести вечер не так, как обычно... Я устала от однообразия, от изоляции вне мира, от своей бесполезности... Музыка, кстати, кончилась, Артемиус, - они оба вернулись к столу, как всегда он пододвинул для неё стул, помог опуститься на сиденье, с легким поклоном отошёл. И вроде бы, в его жестах и голосе всё было как всегда, это был всё тот же Мортимер, к которому его пленница привыкла, но всё же... Что-то неуловимое в нём сегодня настораживало, то и дело заставляло её зеленые глаза искать его взгляд напротив и пытливо всматриваться в него, ища какие-то подсказки.

- Ты сегодня какой-то странный... У тебя родилась новая версия проведения ритуала? Ты будешь брать мою кровь?

Пока рубиновая жидкость неторопливо текла в хрустальный бокал, Артемиус озадаченно размышлял над вопросом, который задала Электра. В ее глазах читалось беспокойство, но он руку мог дать на отсечение, что это совсем не то, что она хотела спросить. Внезапно его окутало тепло, тепло взгляда девушки. Впервые за долгие месяцы она не смотрела на него с опаской и озлобленностью, не язвила и не перебивала. Да, даже такого немногословного господина как Мортимер, она умудрилась перебить, и не единожды.

Артемиус поставил бокал перед Электрой и машинально сунул руку в карман. Там по-прежнему лежало кольцо, которое было достаточно большим, чтобы девушка могла его почувствовать, крепко прижатая в танце. Не стоило более откладывать сие представление и Мортимер медленно и неизменно храня молчание встал и снова подошел к сидящей рыжеволосой колдунье. Следующий поступок вызвал легко читаемое удивление на ее лице. Он медленно преклонил перед ней одно колено и взял за руку.

- Нет, Электра. Дело вовсе не в ритуале. - Голос с хрипотцой эхом пронесся по залу и замер где-то под потолком, - Ты окажешь мне честь стать моей женой?

Не глядя на реакцию, Мортимер достал свободной рукой кольцо и поднес к ее пальцам,крепко сжатым в своей твердой ладони. Кольцо переливалось всеми гранями, впитывая в себя свет, льющийся от свечей, оставляло блики на коже, и так подходило цвету её глаз. При желании его можно было уменьшить, если оно ей покажется громоздким, можно было даже отдать гоблинам переплавить белое золото, создав нечто более изящно, но камень... камень должен был остаться неизменным. Он передавался из поколение в поколение много веков, храня в себе энергию множества сильных ведьм. Наверное он должен был быть талисманом семейного счастья, так как все женщины, которые носили это кольцо, были счастливы в браке, несмотря на навязанных родителями мужей. Что ж, теперь эта семейная реликвия перейдет к женщине, которую укротить невозможно, но и невозможно не полюбить.

Услышав было, что дело вовсе не в ритуале, Электра хотела съязвить, но дальнейшие дейтвия Мортимера просто запечатали ей рот. Она молча хлопала глазами, пытаясь осознать всё происходящее. Её острый ум уже выискивал в этом предложении плюсы для себя, возможности, шансы, лазейки. Некоторое время Электра просто смотрела на него своими зелёными глазищами. Смотрела так, будто её мир вдруг озарился светом, любовью и новым смыслом (пожалуй, так оно и было, только не в том ключе, в каком желал бы Артемиус). Её голос звучал обманчиво мягко, когда она заговорила... Если бы у питона был голос, именно так он уговаривал бы глупых мартышек подойти поближе, чтобы стать для него обедом. Если бы Мортимер потрудился перед похищением Софии д'Этамп узнать побольше об её биографии и тёмных связях, возможно, что он бы не стал так опрометчиво поступать. Но Артемиус считал её истеричной и упрямой авроркой, женщиной и не опасался ничего с её стороны кроме побега...

- Артемиус, я не думала, что ты можешь предложить мне такое. Я не могу сказать, что это не затронуло моё сердце... За те месяцы, что я живу с тобой, мне кажется, мы невольно стали близки, - её маленькая ручка опустилась на плечо Мортимера, коснувшись пальчиками его шеи.
- Перед тем как я дам тебе свой ответ... Окажи мне любезность... Скажи, - сейчас её глаза почти наполнились слезами, отражали в себе свет свечей и были похожи на тот самый изумруд, что Мортимер держал в руках, - Скажи... Ты делаешь мне предложение из чувства долга перед умершим братом? Чтобы позаботиться о его вдове? Чтобы не делить родовое состояние? Или же тебе хочется обладать мной, жить со мной и быть мне нужным? - Электра подалась вперёд, так что их лица оказались в опасной близости друг к другу.

- Ответь мне честно, Артемиус. Мне важно и нужно знать твои настоящие причины... Ведь ты всегда был жесток ко мне так, что я не раз думала, что скоро умру в этом замке.

Артемиус, по правде сказать, пребывал в состоянии легкого шока, услышав вместо выплеска негатива, насмешки и уничижительного взгляда вопрос, на который он, естественно ответит именно то, что она хочет услышать. Глупая.. Какая же она глупая, если думает, что даже будь у него брат, он никогда в жизни бы не взвалил на себя обязанность приглядывать за его вдовой, и уж тем более никогда бы не женился на жене брата. Где-то встречалась ему легенда, что такой брак обречен быть бездетным и несчастливым. Кажется это пошло еще от династии Тюдоров, когда Генрих восьмой хоронил одного наследника за другим, женившись на вдове родного брата. Нет уж, увольте от такого счастья.

Мортимер вздрогнул, когда ее хрупкие пальчики коснулись шеи, и поднял глаза на Электру, ища в её тонких чертах подвох. Хотя, он никогда не был идеалистом, поэтому сейчас ему было все равно, что замышляет эта чертовка. Он медленно и символично одел кольцо на тонкий пальчик и невольно залюбовался. Оно было прекрасно, искрилось и горело на белой коже, и было не таким уж и большим.

-Электра, мне плевать на родовое состояние, мне плевать на долг перед братом. Это для меня не имеет никакого значения. Мне нужна ты. Я хочу быть с тобой, хочу быть нужным тебе, хочу...гм. - Наверное эта первая в жизни фраза, в которой сквозили реальные чувства Мортимера, его желания и мечты. Обычно он склонен отвечать крайне скупо и сухо, ничем не обнаруживая свои эмоции. Но сейчас, когда ее рука лежала у него на плече, когда она приблизилась к нему и смотрела горящими зеленым огнем глазами на него, желая услышать правду, он сам не веря в это, ответил совершенно искренне. От напряжения, разлившегося в комнате, каждый звук буквально звенел, а жилка на виске Артемиуса пульсировала от ожидания. Поддавшись порыву, захлестнувшем его с головой и отключившему напрочь здравомыслие, он обхватил жесткими ладонями ее лицо, наслаждаясь необыкновенным ощущением от прикосновения к шелковистой коже, и притянул к своему лицу, целуя сухими губами сначала будто знакомился, пробуя на вкус, а затем страстно, яростно, заключая ее в кольцо крепких рук. На секунду отстранившись, он поправил выбившуюся прядь медных волос и погладил большим пальцем по щеке, шепнув:

- Будь моей..

Мерлин, сколько же времени её не целовал мужчина? Кажется, что вечность... И откуда в нём эта страстность? В таком холодном и сдержанном мужчине есть что-то жаркое? такое обжигающее, такое будоражещее прикосновение его рук, губ, дыхания... На один миг в голове Электры похоть заслонила всё: и желание свободы, и её гордость и неясный, зыбкий образ маленького мальчика - её сына. Электра обхватила Артемиуса за шею обеими руками, отвечая на поцелуй, провела по его волосам ладонью, радуясь ощущениям женщины давно не бывшей в объятиях мужчины.

- Артемиус... - она перевела сбившееся дыхание, отняла от него руки, - Я согласна, - в её рыжеволосой голове уже роились мысли о свободе, о волшебной палочке, о доступе к цивилизации, о Лондоне, о возвращённом сыне, о её положении в обществе в статусе Электры Артемиус Мортимер...
- Я согласна и хочу, чтобы мы скорее назначили дату свадьбы, - и в подтверждении своих слов Электра встала со стула, подняла Мортимера с колен и сама поцеловала его в губы, прижимаясь к нему всем телом, дрожа то ли от вожделения, то ли от лихорадочного предчувствия перемен в своей жизни. Статичность никогда не была полезна ни для Софии д'Этамп, ни для Электры Мортимер. Обретая новые цели, обе они возраждались, стремились к чему-то новому, черпая сила в борьбе с будущим.

- Я хочу красивую свадьбу... - она любовалась кольцом на своей руке, - Хочу белое платье, тебя рядом, первую брачную ночь, - при последних словах Электра снова обвилась вокруг Мортимера, не давая ему больше никаких шансов вырваться из её пут.
- Я так надеюсь, что ты вернёшь мне сына, я хочу быть рядом и ... любить тебя, - она сама уже не знала, говорит правду или же врёт, - И дай мне, наконец, разрешение хотя бы немного исправить интерьер этого замка.

Мортимера захватил этот страстный порыв и ласка, которую дарила ему желанная женщина. Она согласилась. Она будет его. В силу своего воспитания и происхождения, Артемиус хотел было отстранить Электру, обнимавшую его, но что-то перемкнуло в голове и он приподнял пальцами ее подбородок вглядываясь в хитрые зеленые глаза, видя в них сейчас только жажду, неутолимое желание и...счастье. Да,ему не показалась, он смог сделать ее счастливой.

- Электра, ты спешишь. Теперь я в твоей власти, как и интерьер моего замка, но незачем так торопить события. Позволь насладиться моментом, и мне и себе,- жарко прошептал Артемиус, приближая ее лицо к своему, лаская пальцами нежную кожу и задыхаясь от дурманящего запаха женщины, возбужденной и страстно желающей его. Терпкий поцелуй, неторопливый, изучающий, запечатлелся на ее губах, а рука спустилась с ее щеки на шею, наслаждаясь бархатом, порхнула по плечам. Незаметно каждое движение становилось требовательнее, пальцы пробежались по позвоночнику, вызывая дрожь в тонком теле, и властным движением мужчина подхватил свою женщину на руки, отрываясь от губ только для того, чтобы найти верное направление к лестнице, ведущей в спальню. В его спальню, в святая святых, в которой она ни разу не была.

Затуманенный желанием рассудок усыпил в нем джентльмена, холодного расчетливого аристократа, и сильным ударом ноги он распахнул двери в свои покои, торопясь к большой кровати, на ходу произнося:

- Ты же этого хочешь не меньше меня, верно?

Это были давно забытые ощущения... Давно подавленные инстинкты. Самые древние, что есть на земле желания. Электра не собиралась сопротивляться, она прекрасно понимала, что привяжет этим к себе Мортимера ещё больше. Кажется, от такого долгого воздержания ему бы и дурнушка показалась королевой, что уж тут говорить о миссис Мортимер, которая виделась сейчас Артемиусу самым прекрасным и желанным созданием на свете. Ей было уютно у него на руках, она не боялась, не испытывала никагого смущения (ещё бы! с такой наглостью-то в прошлой жизни!), скорее даже наоборот, Электра желала, чтобы её любил мужчина. В конце концов, это ненормально для взрослого человека - жить в полном целомудрии.

- Я тоже этого хочу, - легко и просто согласилась будущая хозяйка дома и с любопытством вгляделась в полумрак комнаты Мортимера. Ей было очень любопытно, как он проводит своё свободное время, какие у него личные вещи и какая кровать... Кровать, кстати, оказалась огромная.

Её бережно положили на постель, укрытую шёлковым покрывалом. Электра мельком успела увидеть над собой тяжёлый полог тёмного цвета, закрывающий кровать от ... кого? Может, просто от солнца? Мортимер путался в завязках её платья, в шпильках, то и дело выскакивающих из кос, в её запахе и в тонких руках, порхающих вокруг него, ласковых, таких доверчивых.

- Артем... - и тут же голос её запнулся, потерялся в сбитом дыхании, в рассыпавшихся по постели волосах. Мортимер бросился в это рыжее и душистое море, а оно забурлило, затрепетало, потеряв свой покой.

В огненных объятиях этой страстной ведьмы Артемиус плавился, растворялся, тонул, и, к собственному ужасу, задыхался. Дыхание, хриплое и сбивчивое, в унисон, прервалось на пике наслаждения, заставив судорожно сжать женщину в своих руках, застыв, целуя ее хрупкую шею. Черт, кажется она тоже едва дышит, лежит прижавшись к нему роскошным обнаженным телом, изредка вздрагивая. Ослабив хватку напряженных рук, Мортимер ласково поцеловал Электру в лоб и улегся рядом, не отпуская ее из своих рук и не заботясь о простыне, чтобы прикрыть наготу. Она была прекрасна, чувственна, отзывчива и плавилась в его руках, как податливый воск свечи, тающий от жаркого пламени.

Стоп, что то он сам на себя не похож. Чаще всего женщины быстро покидали его ложе по его настоятельной просьбе, едва дыхание выравнивалось. И сейчас хотелось остаться наедине с собой, побыть в тишине, послушать отзвуки произошедшего в своей душе. Но Электра мирно лежала у него на плече, довольно вырисовывая на его груди какие-то замысловатые узоры. У всех женщин что ли такая дурная привычка? Но Артемиус на этот раз не злился и не сбрасывал женскую ручку, скользящую по рельефу его торса, не вставал с видом насытившегося хищника, одевая белье. Сейчас он сам улыбался, как ребенок. Хотелось бы верить, что ему хватить здравомыслия не увлечься этой женщиной на столько, чтобы забыть об ее истинном предназначении и позволить то, что не позволялось ни одной жене в их роду - быть свободной, вольной делать то, что пожелает. Но у Электры очень непростой характер и, возможно, достигнуть взаимопонимания поможет только ласка.

Накрыв своей ладонью ее руку на груди, он поднес ее к свои губами поцеловал, нежно и благодарно. Пока Мортимер только приобретает и ничего не теряет. Главное, теперь не охладеть к ней. Многим мужчинам присуща полигамность, и в душе теплилась надежда, что женщина с таким нравом не заставит его скучать.

- Электра? - голос прозвучал хрипло и довольно, - Как тебе идея сыграть свадьбу через месяц?

Электра, начавшая было дремать на плече Мортимера, сразу встрепенулась и протестующее замотала головой так, что пару раз проехалась своей гривой по носу Артемиуса.

- Какой месяц?! Ты что?! Это долго… Мне сошьют платье дней за пять не больше… Ты же сам говоришь, что больше родственников у меня нет, а ты, мой милый, - она себе позволила так его называть, - не особо любишь род человеческий. Я даже уверена, что у тебя почти нет друзей, - Электра не могла лежать, потому что хотела видеть реакцию на свои слова на лице будущего мужа. Она села ему на бёдра, выпрямилась и уставилась на него возмущённым взглядом.
- Я хочу поскорее стать миссис Мортимер, пусть и второй раз. А чтобы ты тоже согласился со мной, - тут она лукаво улыбнулась, - в следующий раз я буду спать у тебя только после свадьбы. Ну, ещё вот только чуточку поваляюсь, - и она наклонилась к Мортимеру, чтобы ласково поцеловать его в нос.

- Скажи мне, что ты согласен. Ну, скажи, ну пожалуйста, - кажется, вид её голого тела начал снова возбуждать его, грех было не воспользоваться.
- Я хочу, чтобы в доме было море белых роз, чтобы ты был одет в свою самую парадную мантию, а ещё лучше, чтобы тебе тоже сшили новую. Хочу танцевать, хочу пить холодное шампанское и ещё хочу, чтобы ты не отходил от меня ни на шаг, и чтобы все видели, как ты меня любишь, - она чуть было не добавила, что хочет увидеть в этот день рядом с собой сына, но каким-то чутьём поняла, что не стоит сейчас упоминать об этом. Вот когда она будет тут какой-то второй силой помимо Мортимера, тогда её ребёнок будет с ней рядом.

- Поцелуй меня. Сейчас же.

Мортимер удовлетворенно воззрился на восседающую на нем обнаженную женщину, единственным облачением которой были огненные волосы, едва прикрывающие наготу. Проскользив пальцем по еще влажной коже от яремной впадинки до живота, вздрогнувшего под его прикосновением, Артемиус задумчиво нахмурил брови, что-то прикидывая в уме.

- По правде сказать, Электра, я не хотел тебя торопить, дабы не напугать, но я солидарен с тобой, и чем быстрее мы сыграем..гм... свадьбу, такую, как ты хочешь, тем лучше, а сейчас... - он снял с себя девушку и аккуратно устроил рядом, обнимая и укрывая шелковой простыней, - а сейчас нам надо отдохнуть. Торопиться некуда. мы еще успеем познать друг друга в полной мере... во всех видах и позах, в каких пожелаете, миледи.

Мортимер уже скорее сонно бормотал, смежив веки, и нежно целуя Электру, губы, глаза, виски... волосы, плечи. Все это отныне принадлежало только ему. Во всяком случае, он так хотел думать. Нега овладела его телом и разумом, погружая его в глубокий сон, но тем не менее не мешая крепко обнимать будущую невесту.

Человеку никогда не достичь столь головокружительных
вершин мудрости, чтобы его нельзя было провести за нос.
Марк Твен

Электра тихонько приоткрыла один глаз, проверяя, крепко ли спит Мортимер. Эта хитрая бестия вовсе не собиралась спать на груди у любимого её теперешнего хозяина. Да, секс с мужчиной после долгого воздержания – это прекрасно. Да, внимание сильного властного мужчины может польстить женскому самолюбию, но факт остаётся фактом – она всего лишь пленница. И если Мортимер так долго терпел и скрывал своё вожделение, то только потому, что был благородного происхождения и не находил приемлемым для себя насиловать жену брата в любое удобное для него время.

Какое-то время девушка внимательно всматривалась в лицо Артемиуса, такое спокойное и нежное во сне. В сердце у неё что-то дрогнуло, забилось, как маленькая птичка, зажатая в кулаке, но она решительно задушила и птичку, и своё трепыхавшееся, ни к селу, ни к городу, сердце. Уверившись, что её герой сладко и крепко спит, она легко встала с кровати и осмотрелась. Комната была большая. Даже слишком большая для одного холостого мужчины, но жизнь это поправит, а сейчас Электре надо бы всё быстро осмотреть, попробовать найти какие-то следы сына, следы своей прошлой жизни.

В течение получаса она бегло просматривала бумаги, в основном исследования, пометки, мысли, наброски для книги, пока не дошла до маленького столика, на котором стояла внушительных размеров шкатулка. Электра была женщиной до мозга костей. Она не могла пройти мимо ларца с драгоценностями, как она сразу же решила. Осторожно, едва дыша, миссис Мортимер приоткрыла крышку, затаила дыхание, любуясь камнями и жемчугом, а потом подумала примерить пару безделушек.

Веселясь от души, она нанизала кольца на свои маленькие пальчики, вдевала в ушки серьги, нацепляла обручи, похожие на короны, на густую массу рыжих с золотом волос, улыбалась себе в зеркале и была вполне довольна… Наигравшись, она уже собралась было убрать всё на место, как вдруг её внимание привлекло одно колечко, смутно показавшееся знакомым… Простое, изящное, с несколькими камнями, оно полностью соответствовало её вкусам, и Электра одела его на палец. Кольцо село как влитое. Ах, если бы Электра знала только, что это было за кольцо! Если бы она вспомнила хоть что-то! Но, увы, память её спала также крепко, чёрным и пустым сном. На кровати заворочался Артемиус, что-то бормоча во сне, и девушка вздрогнула, задев крышку шкатулки. Крышка упала, пребольно стукнув рыжеволосую по пальцам, от чего та ойкнула и поторопилась снять с себя всё, разложить драгоценности по местам и вернуться в кровать к Мортимеру. Здесь кроется ключевой момент нашей истории. Точнее, истории Электры Мортимер, чья жизнь должна будет в скором времени поменяться.

Девушка вернулась к кровати, свернулась клубком возле своего тюремщика, прижавшись щекой к его руке, и тут же заснула, убаюкивая себя мыслью о скорой свободе…

Почти всю ночь она не спала, стояла у окна и вглядывалась в темноту, думая о сыне. Её мучали десятки вопросов: на чём он спит сейчас, не холодно ли ему, кто кормит его? не обижают ли? Её сердце то и дело сжималось от тревоги. Странно, но тревожилась она только из-за благополучия сына. Её не слишком волновало то, что завтра у неё свадьба, что завтра она станет во второй раз миссис и опять Мортимер (знала бы Электра, что это её третья свадьба). Она сама настояла на том, чтобы они с Артемиусом не виделись пару дней до этого события, чтобы соскучились, а завтра утром встретились у красивой, украшенной цветами арки во дворе, где их соединят обрядом. Электра не знала, кто будет проводить обряд, не знала, будут ли у них гости, не знала, будет ли писать об этой свадьбе Пророк. Больше всего ей хотелось, чтобы свадьба уже прошла, чтобы она стала кем-то в этом замке, чтобы ей дали возможность купить волшебную палочку и чтобы за ней перестали следить домовые эльфы.

Артемиус был рад ей. Он позволял себе выказывать свои чувства крайне редко, но пока они готовились к свадьбе, он то и дело баловал её красивыми безделушками, цветами у кровати с утра, ласковыми прикосновениями. На какой-то миг сердце Электры таяло, тянулось к Мортимеру, но, памятуя о месяцах заточения, снова упрямо забивалось в глубь грудной клетки, озлобленно скалясь и огрызаясь. Она это скрывала, безмятежно и счастливо улыбалась, отвечала на поцелуи и посылала ему с утра смешные записочки, если они засыпали в разных комнатах. Идиллия, да и только. Электре казалось, что у неё чёрное и тёмное сердце, что она неблагодарна и бездушна...

Начало ноября было таким, как любила Электра. Несмотря на позднюю осень, месяц был золотисто-рыжим, с редкими дождями, почти без туманов. Ноябрь напевал ей осенние песни, звал то и дело бродить вокруг замка, мечтать и дышать сладким, приторным воздухом осени, наполненном запахом листьев, скорого снега и несбывшихся желаний.

Занимался рассвет, и молодая женщина, вздохнув, отошла от окна, бросила взгляд на часы. Ей пора было подумать о грядущем дне со всеми его хлопотами и делами. Хлопнув в ладоши, она вызвала домовика и приказала ему приготовить ей ванну. Когда её пожелание было исполнено, она отпустила эльфа, сбросила свой пеньюар посередине комнаты, и, нагая, принялась вытаскивать шпильки из высокой причёски. Она кидала шпильки на пол, их горка росла, а тяжёлые рыжие пряди Электры спускались до самых бёдер... Волосы отрасли ещё сильнее, медным плащом укрывали её тело, делая похожей на кошку.

Она опустилась в ванну с горячей водой, полную душистой пены и прикрыла глаза. От бессонной ночи остались круги под глазами, лицо осунулось, но так она будет ему ещё дороже, ещё желанней. В приоткрытую дверь ванной комнаты было видно свадебное платье, одетое на манекен... Прекрасное платье... Она придумала его сама, тоже ночью... Мортимер его даже не видел... Безумно дорогой белый атлас, безо всяких вычурных украшений, плотно обхватывающий талию, с в меру широкой юбкой, без дурацкого шлейфа. Сейчас на улице уже прохладно, и Электра выбрала длинные рукава с широкими манжетами из плотного кружева с пуговичками из жемчуга, которые так красиво очерчивают руки. Маленькие перчатки... Полусапожки на каблучках из белой кожи. Если бы не две детали, то платье казалось бы слишком строгим... Но! Электра сделала ход конём и заставила домовиков сделать потрясающе красивый широкий пояс из того же кружева, что и манжеты, расшитый жемчугом. Он смотрелся потрясающе на девушке, заставляя её улыбаться. А ещё - у платья не было воротника, то есть, он сразу переходил в широкий капюшон, расшитый так, что он представлял собой произведение искусства. При его сбрасывании он красиво ложился на плечи... Электра засмеялась, представляя, как Арти откроет рот, когда увидит её сегодня... Хихикая, она окунулась в ванну с головой, фыркнула и принялась намазывать тело скрабом с медом. Всё должно быть идеально.

Артемиус стоял перед зеркалом и пытался правильно завязать широкий шарф-галстук, но пальцы не слушались, и из раза в раз на шее получалась какая-то удавка, а не красивый узел. Что это, знамение или предупреждение? Он уже не знал, правильно ли поступал, женившись на женщине, которая имела свойство затмевать рассудок своей красотой и живостью характера. Сегодня она безраздельно и полностью станет его, но Мортимер знал, что рано или поздно эта идиллия рухнет, как карточный домик, его обман раскроется, и тогда в любимых рыжих глазах он будет видеть только лишь ненависть. Это пугало, но обратной дороги не было, поэтому раздраженно сдернув с шеи галстук, Артемиус позвал домовика, который несомненно справится гораздо лучше с этой непосильной сегодня задачей.


Наконец, полностью облачившись в свадебный костюм, он застегнул запонки и прикрепил нежный цветок орхидеи к карману. Свадьба должна быть тихой, никого, кто бы мог узнать Электру, на торжестве не будет. были приглашены дальние родственники из Ирландии, которые мало интересовались событиями. происходящими в Англии, да и из своих поместий выползали разве что на ярмарку породистых скакунов. Ирландия - цветущий край, спокойный и умиротворенный, и ее жители не отличались импульсивностью и любопытством, что было очень на руку Артемиусу.

Итак, час икс настал. Мортимер стоял возле восхитительной цветочной арки, под которой возвышался свадебный алтарь. Шафер, мало ему знакомый троюродный кузен топтался рядом, держа в руках коробочку с венчальными кольцами. Они были гоблинской работы, совершенно сказочно переливались россыпью алмазов и изумрудов в свете полуденного осеннего солнца. Ей должно было понравится. Эти кольца были гораздо изящнее того помолвочного, который он ей преподнес на Самайн. Что ж, кажется, все было идеально, лавки для гостей были украшены лентами и свежими цветами, чуть левее виднелся большой шатер, под которым ждал гостей шикарный стол и музыка. Он старался воплотить все желания будущей жены в жизнь, потратив не мало галлеонов на организацию торжества, но свет и радость в глазах любимой сейчас были дороже любого состояния.

Оставались секунды до того памятного момента, когда его невеста покажется на ковровой дорожке, ведущей к алтарю. Мортимер замер в волнительном ожидании, поглядывая в сторону замка и жаждя наконец заключить в свои объятия Электру, которая через пару мгновений станет его законной супругой.

Ну вот… Электра в последний раз выглянула из окна, чтобы проверить, как там ее суженый. Бросила взгляд на цветочную арку… Может, они сумасшедшие, что женятся почти сразу после Хэллоуина? Но ведь она ведьма… Рыжеволосая, зеленоглазая ведьма. Что ей может быть страшно? Ответ – отсутствие возможности колдовать… Но ничего… Она уже близко… Очень и очень близко… Последний взгляд в зеркало – она выглядит просто невероятно. Она выглядит неземным созданием, светлым ангелом в белоснежном платье. И как обманчив этот вид, как страшно осознание того, что этот ангел может сделать с другим человеком, вставшим на пути его цели… Электра спокойно натянула перчатки на изящные ручки, взяла букет белых лилий и роз, вздохнула, потому что Мортимер все же волновал ее сердце. Выйдя из своей спальни, Электра увидела одного из родни Артемиуса, то есть, теперь и ее родни.

- Фрэнк! Ты, как я понимаю, ведешь меня к алтарю? Прошу, дай мне руку, а то я волнуюсь и боюсь споткнуться, - мужчина послушно протянул ей руки, не смея оторвать от нее глаз.
- Электра, Артемиусу несказанно повезло, - почтительно позволил высказаться себе родственник. Будущая миссис Мортимер дубль два улыбнулась, подавив желание спросить, а был ли Фрэнк на ее свадьбе с первым мужем? И находят ли они эту ситуацию нормальной, но что-то ее остановило.

- Пойдем… Не хочу опаздывать к нему, - Электра осторожно ступала по каменным ступеням, спускаясь вниз, успела бросить взгляд в еще одно зеркало в холле, убедиться, что все в порядке, что она выглядит так, как того сама хотела… Еще минута, и ее руку вложат в ладонь Мортимера и проведут обряд, связующий их навсегда, пока смерть не разлучит их.

Они вышли на крыльцо, дорожка от него до цветочной арки была усыпана лепестками роз, гости ждали их и все взоры были обращены на невесту… Ноябрь, третья свадьба в жизни Софьи, о чем она, увы знать не может. Вторая свадьба в жизни Электры, вторая большая ложь. Артемиус смотрит на нее. Она улыбается нежно и радостно, в голове расчетливый холодок сменяется теплотой по отношению к этому высокому, суровому человеку, который мог быть любящим, заботливым и ранимым…

Фрэнк довел ее до Мортимера, вложил ее руку в руку Артемиуса и отошел в сторону.
- Привет, - беззвучно сказала Электра, улыбаясь и крепко сжимая пальцами его руку.
- Ждал?

Артемиус стоял, заложив руки за спину, в напряженном ожидании поглядывая на ковровую дорожку, по которой вот-вот должна была пройти его невеста. Шафер топтался рядом, не зная, куда себя деть. Ветер ерошил тщательно уложенные волосы, а в душе металось смятение. Вообще, в последнее время Мортимер предпочитал жить сегодняшним днем, наслаждаться каждой секундой, проведенной с любимой женщиной. Да, он определенно полюбил, и сейчас очень жалел, что Электра стала жертвой его интриг. Если бы он мог что-то изменить, но нет…эта идиллия рано или поздно закончится, и чего он больше всего не хотел и боялся – это увидеть холод и разочарование в любимых зеленых глазах.

Мерлин… Толпа притихла, напоследок негромко охнув, и все обратили взор на начало дорожки. На ней, словно ангел, сошедший с небес, появилась Электра, его возлюбленная в сопровождении малознакомого родственника, который согласился проводить девушку к алтарю. Мортимер сглотнул сухость в горле и оправил полы сюртука, встречая ее теплой улыбкой. Когда ее ладонь коснулась его, он слегка сжал хрупкие пальчики, будто подбадривая, и развернулся к капеллану, который должен был соединить их узами брака.

Не найдя в себе сил отвести взгляд от Электры, он буквально тонул в ее бездонных зеленых глазах и краем уха слушал капеллана, рассказывающего о святости семьи и брака.

- Душа моя, я безмерно счастлив, что ты согласилась стать моей женой. Клянусь тебе перед лицами свидетелей быть верным, заботливым и любящим мужем, поддерживать тебя в любых начинаниях и проявлять терпение и понимание, клянусь быть с тобой и в горе и в радости, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас.

Легким поцелуем Артемиус коснулся руки Электры и улыбнулся, отметая все свои страхи, терзающие его до этого момента. Вера в то, что судьба возможно будет благосклонной к нему и не станет лишать его счастья быть с любимой женщиной, расцветала в душе и крепла с каждой секундой. Еще несколько мгновений, и прозвучит ее клятва, а затем капеллан заключит их брачный союз заклинанием, разрешив обменяться кольцами и поцелуем.

Почему-то именно в тот момент, когда Мортимер начал произносить слова обряда у Электры затряслись руки. Она сама не понимала причину такого вот нахлынувшего волнения, ведь за минуту до этого она была совершенно спокойна. Взглянув на Артемиуса, она поняла, что так её выбило из колеи. Голос... В его голосе слышалось ожидание счастья. И этот трепет, эта глубоко скрытая нежность, которую теперь она могла слышать и понимать сбивали её с выбранного курса...

Стоило только Мортимеру сказать слова клятвы, и то, что берет её в жены, из волшебной палочки распорядителя вылетела золотая лента и связала соединённые руки Артемиуса и Электры. Она была видна несколько секунд, а потом сияющая лента пропала.

- Электра Анжела Мортимер, берёшь ли ты Артемиуса Мортимера в мужья? - Электре почему-то померещились менгиры Стоунхенджа и ровная зеленая трава на том поле...

- Беру. Муж мой, я буду с тобой в болезни и в здравии, в счастье и в горе, пока смерть не разлучит нас...

И снова волшебная палочка поднялась над соединенными руками уже почти будущей семьи. Из палочки волшебника вырвалась ещё одна лента и второй раз связала руки, уже мужа и жены. Она несколько секунд ещё сверкала, но потом сияние пропало и на руках ни осталось ни следа от них. Распорядитель поднял палочку над головами молодожёнов, и что-то прошептал. Только его губы сомкнулись в последнем слове, как из палочки посыпались золотые звёздочки, которые окончательно ознаменовали создание новой семьи.

- Объявляю Вас мужем и женой, можете поцеловаться. Пусть все здесь находящиеся, станут свидетелями создания новой семьи.

Электра не могла сдержать счастливой улыбки. Она повернула лицо к Артемиусу, подставляя губы для поцелуя.

Артемиус не заставил себя ждать и запечатлел на нежных губах своей возлюбленной долгий поцелуй. Это мгновение, исполненное счастьем и самым трепетным отношением к женщине, на которое ранее Мортимер попросту не был способен, замерло в пространстве и мужчина явно наслаждался моментом, не торопясь отпускать из кольца своих рук миссис Мортимер.

Однако, счастье продлилось не долго. Приглушенный шепот, постепенно превратившийся в нарастающий гул, заставил Мортимера отвлечься от Электры и перевести взгляд от зеленых манящих глаз на лужайку перед парадным входом в Морттимер-домейнз. Две фигуры, укутанные в темные плащи, одна из которых была смутно знакома хозяину замка, стремительно приближались к месту проведения обряда бракосочетания. Мужчина и женщина, двигающиеся, словно магниты, слаженно, не сговариваясь, они были готовы прикрыть друг друга. Фигурка по меньше была более напряжена и держала палочку наготове.

Даниэль...Отлично! - мелькнула мрачная мысль, и лицо Морттимера помрачнело, глаза приобрели хищный отблеск. Он не был готов просто так расстаться с женщиной, которая так тяжело ему далась, которая перевернула его мир, а сейчас наверняка разобьет его сердце на тысячи осколков. Подобравшись, он крепко сжал ладонь ничего не понимающей девушки, отсчитывая последние секунды несбывшегося счастья, и последний раз заглянул в ее глаза, глядящие на него с теплотой и заботой:

- Прости меня, Софи!

Трансгрессировав вместе с Аллегрой к Мортимер домейнз, Даниэль отпустил руку Аллегры и огляделся. Замок тёмной громадой высившийся неподалёку производил мрачное впечатление. Сложенный из грубого тёмного камня, полуразвалившийся (хотя, скорее всего это была иллюзия) он производил совершенно противоположное впечатление нежели Шато д'Этамп. Целитель поёжился, разглядывая какой-то запустелый сад с изобилием камней, высокие тисы, вековые дубы... Ни единой клумбы с цветами, ничего, что могло бы радовать глаз... Он беспомощно оглянулся на Аллегру, увидел её решительное лицо и снова с благодарностью подумал, как хорошо, что она ему помогает. Как бы он пришёл сюда один? Как бы посмел?

- Аллегра, давай-ка подойдём поближе к дому, осмотримся, а потом уже будем решать, как заходить, что говорить и что делать, - д'Этамп снова взял Кэрроу за руку и потянул её к дому. Они шли, настороженно прислушиваясь и присматриваясь. Тёмные провалы окон, казалось, с неодобрением смотрели на них - незваных гостей. Между тем, они завернули за угол замка, дальше простирался парк. Большой парк, мили на две. Дэн вдруг замер, прищурил глаза и судорожно выдохнул.
- Не может быть, этого не может быть... Смотри, смотри! Там у арки! - он не смог закончить предложение, но Аллегра должна была уже всё понять сама. Во внутреннем дворе, как раз там, где начинался парк была сооружена красивая цветочная арка. Её окружали гости, потому что там проходила свадьба. А в центре всего этого был высокий мужчина и тоненькая фигурка рыжеволосой девушки. Ноябрьское солнце ярко высвечивало её волосы, не двая Дэну сомневаться в том, что он нашёл свою сестру.

Он побежал, на ходу доставая волшебную палочку. Правда, он перестал соображать, даже не знал, зачем он бежит, что скажет всем этим людям, которые вполне могут убить его. Для него сейчас самым важным было желание оказаться рядом с Софи, увидеть её лицо, посмотреть в глаза. Он так долго жил без её сестринской любви, так истосковался по ней, столько горевал, что сейчас эта возможность снова обрести семью застилала весь мир. Аллегре придётся отдуваться самой...

Он заметил, как мужчина прижал к себе его сестру, как недоуменно София смотрит на всё происходящее и остановился в паре шагов от них.

- Софи, - у него был умоляющий голос. Он ждал, что она отойдёт от этого человека, что она бросится к брату, но этого почему-то не произошло.
- Аллегра, - целитель беспомощно повернулся к Кэрроу, прося помощи. Сам он толком и говорить был не в силах.

Аллегра среагировала быстро и почти поймала Даниэля за рукав, рванувшего к своей сестре в подвенечном платье. Но тот то ли намерено, то ли поддавшись порыву, сбросил ее руку, и не дожидаясь, пока Кэрроу поделиться своими соображениями относительно тактики "вызволения" ненаглядной родственницы, припустил по лужайке к арке, бормоча на ходу что-то о невозможности происходящего.

- Даниэль, стой! - вытянув перед собой палочку, которая была на свободе и наготове еще с момента их прибытия в замок, Кэрроу направила ее на потенциального врага, стоящего рядом с невестой в качестве жениха. Или уже в качестве супруга. Что-то подсказывало пожирательнице в его глазах "пойманного вора", что именно он их угроза.

Поравнявшись с д'Этампом, Кэрроу взглянула в недоумевающие глаза Софьи, которая жалась к высокому мрачному мужчине. будто думала, что они совершают нападение на этот ветхий замок с целью наживы.

- София Виенн д'Этамп! Отойдите от алтаря! - палочка была нацелена в грудь женишка, давая толстый намек, что любое поползновение в сторону уже бывшей невесты, или попытка напасть на прибывших, Аллегра долго размышлять не будет. Видя, что Софи никак не реагирует на ее слова, Аллегра начала заводиться. Мало того, она совершила темномагический запрещенный ритуал, замешанный на крови, притащилась сюда черт знает откуда, чтобы спасти якобы плененного аврора, нарушая кодекс Пожирателя и предавая своего господина, а эта мадам не чешется быть спасенной "прынцессой" и кинуться в объятия любимого братца.

- Мисс д'Этамп! Два шага в сторону! - процедила Аллегра, делая шаг на встречу, - Что же вы... не рады брату? - ладонь пожирательницы мягко легла под локоть, затянутый венчальными кружевами и так же мягко, но настойчиво потянула в сторону Даниэля.

- Дэн, кажется у нее полная потеря памяти. Ты можешь проверить? - кинула через плечо девушка, и подошла к Мортимеру почти вплотную, пристально вглядываясь в глаза и вдавливая свою палочку ему в грудь.