Помещения первого этажа, мрачно, прохладно, сыро... Опции

[Антонин Долохов]

Всё правильно. Перейдем сразу к делу. Ни к чему эта тягомутина с приветствием, вежливостью и взаимным обменом любезностями. Не для них это... Долохов помолчал, слушая Мортимера, потом не спеша выпил полный бокал вина, повертел в руках бокал, поставил его на стол и прямо взглянул на Артемиуса.

- Хорошо, не будем юлить. Мне нужна мисс д'Этамп для получения от неё весьма важной информации. Не буду скрывать от вас, что она находится в розыске, что любой Пожиратель Смерти или в меру лояльный к новой власти сотрудник Министерства заинтересованы в её поимке. И поверьте, дорогой мой мистер Мортимер, если её найдёт кто-то раньше меня, то от вашей женушки не останется ничего, с чем вы могли бы хотя бы пообщаться. Поэтому, я предлагаю вам вариант, выгодный для нас обоих. Вы свяжетесь с Софией и попросите её уделить вам некоторое время в вашем поместье. Я уверен, что она согласится. Я буду ждать здесь и просто поговорю с ней, в вашем присутствии, не подвергая её жизнь опасности. Сразу оговорюсь, что если она будет упрямиться, то я применю если не круцио, то сыворотку правды точно, - Долохов врал. Он не собирался отпускать девушку живой, он не собирался давать Мортимеру шанс общаться с женой или кем там она ему сейчас приходится. Более того, он всерьез подумывал о том, чтобы убрать и Мортимера. Как говорится, чем меньше свидетелей, тем вероятнее успех дела. Главное, чтобы лорд Мортимер ничего не заподозрил раньше времени. Пусть София ступит на землю его поместья, а уж что и как с ней делать, Антонин сам разберется.

- Мне нужно ваше согласие на эту авантюру. Плюс, я могу помочь вам удержать её, если вы этого захотите.

[Артемиус Мортиме...]

- Полагаю, что вы неплохо понимаете моё отношение к этой женщине, раз обратились ко мне, - задумчиво протянул Мортимер, обдумывая услышанное, - Умом он понимал, что подвергнет Электру смертельной опасности, вызвав её сюда прямо к Долохову. С другой стороны... Он, Электра, домовик... Антонину не справиться с ними тремя, а Артемиус уж точно не поднимет руку на свою жену. Пусть она даже не считает себя его женой, пусть она ненавидит его за то, что он забрал больше года из её жизни, за то что он терзал её, мучал враньем о несуществующем сыне, за то что больше года она жила в разлуке с горячо любимым братом...

Дэн. Самое, пожалуй, слабое место Софи - Электры. Можно сыграть на этой её струне. Несмотря на то, что д'Этамп опасная женщина, которая в силу своего характера и подготовки способна снести любое препятствие, осторожность изменит ей, если упомянуть об опасности, грозившей её брату.

- Я согласен. Я вызову её сюда, но вы мне дадите время на разговор с ней, прежде чем появитесь. И ещё... Скажите, Антонин, связь Софи с её домом и братом исключена? Могут ли они обмениваться сообщениями? Или как-то передавать другу другу что-то о себе? Это важно для меня. Мне нужно будет солгать, - Мортимер налил себе и гостю еще вина, раздумывая о том, насколько же прогнила его душонка, если он идёт на подобный обман. Но она нужна ему. Нужна и всё тут. При мысли о том, что Электра может снова оказаться в его власти, в его руках, в его спальне у него противно щемило сердце. Это его сердце не трепетало так даже тогда, когда он душил какую-нибудь рыжую девушку, представляя себе смерть той, настоящей...

- Так что? На какой день будем планировать это мероприятие?

[Антонин Долохов]

Антонин ничем не выдал своей радости и облегчения. Мортимер согласен. Это прекрасно. Осталось обсудить детали и всё.

- Общение с братом исключено. Если только через сторонних людей. Д'Этамп проводит всё своё время в Мунго. Его сын в Хогвартсе и не выйдет оттуда до окончания учебного года. В Азкабане Даниэлю больше нет нужды появляться. Что касается Шато д'Этамп, то мы не можем туда попасть пока что... Ну, да это и не нужно. У меня есть идея, как помочь вам с письмом. В Пророке завтра с утра появится "утка" про ужесточение мер к целителям Мунго, а также распишем про подозрение терзающие нас по-поводу старшего целителя, который возможно замешан в связях со сбежавшими аврорами. Напишем туманно и без имён. Думаю, это как раз подтолкнет вашу даму к принятию верного решения, - Долохов встал и походил немного вокруг стола.

- Думаю, что послезавтра нам подойдёт. Сегодня письмо, завтра статья... Она как раз созреет на то, чтобы почтить своим присутствием вашу обитель. И я согласен, что вы прежде можете поговорить с ней наедине. Но я прибуду сюда раньше, скроюсь в доме. Давайте, ближе к вечеру. В любом случае, после получения ответа от Софии, пришлите мне весточку. Не буду больше отнимать ваше время, весьма благодарен за помощь! Надеюсь, что всё пройдет так, как мы с вами задумали, - Долохов попрощался и вышел из замка как раз вовремя, чтобы Артемиус не заметил хищного, появившегося у него на губах оскала. В ближайшие два дня он либо узнает, где Скримджер, либо убьёт и надоевшую ему до смерти д'Этамп и этого влюбленного идиота.

[Артемиус Мортиме...]

Не удивляйся, что я пишу тебе, спустя столько времени. Моё молчание не говорит ни о чём. Всё это время мне хотелось найти тебя, чтобы попросить прощения. Я был уверен, что ты проигнорируешь любое письмо от меня, равно как и любую просьбу. Но, прошу тебя, не сегодня. Мне нужно увидеть тебя, чтобы сообщить нечто важное. Не сдвигай брови и не фыркай презрительно. Из моих источников у меня есть информация о том, что твоему брату грозит опасность. Я более-менее представляю себе ситуацию в стране, чтобы знать, о чём я тебе пишу. Прошу тебя, подари и мне, и себе одну встречу. Я буду ждать тебя послезавтра в своём поместье. Ты знаешь, как его найти. Сообщи с совой о своём решении. Я не собираюсь надолго задерживаться в Британии.
А. Мортимер.

Сова улетела с письмом, и Мортимеру оставалось только надеяться на то, что она найдёт Софию, а София, в свою очередь, прочитает его письмо. Делать сейчас больше нечего. Только ждать. Ожидание всегда было мучительным для Артемиуса. Посему он принял снотворное, попросил домовика обязательно разбудить его, если прибудет почта, и провалился в долгожданный сон без картинок.

[Антонин Долохов]

Через день Долохов снова появился в поместье Мортимера ранним утром, довольный тем, что у него всё получилось со статьей и уверенный в сегодняшнем удачном для него дне. Замок Мортимера заметно преобразился, приветствуя гостя вымытыми окнами, убранным садом и беседкой, в которой домовик расставлял на столике чашки и кофейник к завтраку. Видимо, Мортимер серьезно готовился к встрече со своей благоверной. Самое лучшее сейчас - это уйти наверх, занять позицию наблюдателя и терпеливо ждать.
Для Долохова выражение "терпеливо ждать" было совершенно не свойственно, но чего только не сделаешь для Тёмного Лорда и общей цели...

- Доброе утро, мистер Мортимер, - Антонин вежливо поздоровался с подошедшим к нему хозяином замка, пожал затянутую в перчатку руку, - Я вижу, что вы готовитесь... Уверен, что Софи не заставит себя ждать и скоро порадует нас своим присутствием. С вашего позволения, я скроюсь в замке, чтобы не мешать раньше времени. Вы разрешите? - дождавшись мрачного кивка от Артемиуса, Антонин не торопясь пошёл в дом, чтобы найти там удобное местечко и попросить у домовика чашечку крепкого кофе. Сейчас он может только ждать, ждать и ждать. И ещё надеяться на то, что всё пройдёт так, как задумано.

[Артемиус Мортиме...]

Получив в ответ на своё письмо краткое "Буду утром", Мортимер словно сошёл с ума. Он застыл в какой-то прострации, не веря в то, что действительно увидит жену, и что она согласна встретиться с ним. И хотя он сам предполагал, что упоминание Дэна заставит Электру прийти куда и к кому угодно, он не переставал удивляться тому, как она неосторожна и доверчива. Весь следующий день он бесцельно слонялся по саду и замку, наблюдая как неутомимый эльф приводит в порядок здание. В доме стало легче дышать без пыли, комнаты приобрели жилой вид, а сам Артемиус, после долгих раздумий сделал одну очень важную вещь.

Заперевшись у себя в кабинете, он собрал свои воспоминания о том, как он жил без Софии... Там была вся грязь и, одновременно, любовь, которую он к ней испытывал. Также, он написал что-то вроде завещания, по которому его имущество переходит во владение мисс д'Этамп, с которой он связан брачным обетом. Артемиус был уверен, что либо после их встречи они останутся вдвоем, либо он сбежит из этой страны навсегда. И здесь ему уже ничего не будет нужно. Спрятав флакончик с воспоминаниями и записку для Софи во внутренний карман мантии, мужчина продолжил бродить по поместью, не в силах найти себе более-менее приличное занятие.

Всю ночь он почти не спал, погружаясь иногда в чуткую дрёму и тут же просыпаясь и взглядывая на часы. Он боялся пропустить утро. В семь часов он уже встал, приказав домовику накрыть стол к завтраку в беседке. Ожидание уже достаточно измучило его. Он еле нашел в себе силы, чтобы поздороваться с Долоховым, втайне желая, чтобы он провалился куда подальше. Проследив взглядом за Антонином, исчезнувшим в доме, Артемиус направился в беседку и сел за стол так, чтобы видеть ворота. Он был в своей обычной темной мантии, с надвинутым почти на всё лицо капюшоном. Руки в перчатках... На лице не прочесть ничего... Всё, как обычно. И когда в воротах появился невысокий, тоненький силуэт, с отливавшей на утреннем солнце золотом пышной шевелюрой, он нашёл в себе силы усидеть на месте, а не броситься вперёд, ей на встречу.

[София д'Этамп]

Ранним утром Софья проснулась в коттедже Виале и, пристально посмотрев на себя в зеркало, решила, что ни при каких обстоятельствах не сможет встретиться с Мортимером в таком виде. Министр еще спал, и девушка, тихо выбравшись из дома и снова наложив на него защитные чары, трансгрессировала в Эльфи-Эстейт. Она очень давно не появлялась в этом своём втором доме, то ссылаясь на нехватку времени, а после переворота опасаясь слежки или засады в том доме. Однако, несколько раз появляясь неподалеку, София не заметила ничего подозрительного. Более того, нетронутые охранные чары, которые по-прежнему реагировали на неё, убедили Софи, что сюда никто и не заглядывал. Тем лучше.

Зайдя в дом и запечатав дверь, она поднялась наверх и, перво-наперво, налила себе горячую ванну, любуясь стройными рядами всевозможных флакончиков на полочках. Какое блаженство принимать ванну с душистой солью и пеной, чувствуя, как твоё тело благодарит тебя за долгожданный отдых. За последний месяц она совсем забыла, что пока ещё является молодой женщиной. И это было заметно в небрежно собранных на затылке волосах, в слегка потускневшей без обычного ухода коже, в не очень-то свежей рубашке на ней. Она скинула с себя всю грязную одежду, погрузилась в ванну и, прикрыв глаза, позволила себе полчаса ни о чём не думать. Тщательно оттерев себя мочалкой так, что кожа вся покраснела, Софья встала под холодный душ, промыла густую копну волос и, завернувшись в полотенце и шлепая босыми ногами по плитке, прошла в комнату поискать себе одежду. Как божественно прекрасны чистые, новые вещи. Плотные полотняные брюки коричневого цвета, идеально белая рубашка с высоким воротником, жилетка, плотно обхватывающая талию, широкий кожаный пояс, высокие замшевые сапоги… Мерлин! И как это она раньше не понимала, насколько она избалована постоянным свободным наличием денег, возможностью покупать то, что ей нравится и менять рубашки каждый день. Теперь, когда она была одета подобающим образом, стоило позаботиться о своей прическе. Нет, никаких локонов, никаких кос, у неё серьезная встреча, на которой, помимо информации о брате, мисс д'Этамп рассчитывает получить информацию о том, как разорвать брачный обет с нежеланным мужем. Поэтому, она должна быть прекрасна и строга. Волосы, снова заблестевшие после нужного бальзама, она высушила и собрала в красивый узел на затылке. Так, её лицо выглядело ещё строже, чем обычно. Впрочем, это было легко исправить улыбкой или теплым взглядом, но ничего такого по отношению к Мортимеру она делать не собиралась. Переложив в новую сумку вредноскоп, пару флаконов восстанавливающего зелья, девушка спрятала палочку во внутренний кармашек жилетки, проверила, не забыла ли она одеть после ванной свои защитные кольца и, последний раз посмотрев на себя в зеркало, осталась довольна тем, что получилось. Пора было отправляться. Проведя по шее своими любимыми духами с запахом ландышей, София покинула Эльфи-Эстейт, не забыв навести охранные чары, как и положено.

Через 10 минут она уже входила в ворота парка Мортимер-Домейнз, сразу же заметив Артемиуса, который ждал её в беседке, видимо, на завтрак. Софи испытывала какое-то чувство неловкости, видя этого мужчину, который спал с ней, целовал её, любил, в конце-концов, и даже дал ей такое необычное имя. Э-л-е-к-т-р-а. Повторила она про себя, гадая, как же он будет её называть. Дорожка до беседки показалась ей слишком короткой, Софья не смогла скрыть яркий румянец, заливший её щеки, когда их взгляды встретились. Вредноскоп в кармане зашевелился, но она не придала этому значения. Всё же, это её похититель. Вредноскоп должен был на него реагировать.

- Доброе утро, Артемиус, - поздоровалась она, отмечая его обычную бледность и замкнутый, неприступный вид. Забавно было помнить также, как он может быть страстен как любовник… Покраснев ещё больше, она села на предупредительно отодвинутый мужчиной стул и стала искать, чем бы занять свои руки. Схватив серебряную ложечку и несколько успокоившись, девушка взяла себя в руки.
- Рада видеть. И готова слушать. Мне, пожалуйста, чай.

[Артемиус Мортиме...]

Домовик послушно и быстро разлил по чашкам чай, помогая Мортимеру собраться с силами и вымолвить хоть слово так, чтобы его голос не дрожал как у какой-нибудь маггловской курсистки на экзаменах. Как только эльф положил на блюдечки по кусочку кекса, то сразу же испарился. Артемиус знал, что домовик будет находиться всё время настороже и не покинет хозяина, выполняя его приказ. Не стоило забывать о Долохове, несмотря на то, что в голове стучала только радостная мысль о том, что вот и сбылась мечта идиота – он видит свою Электру, такую близкую, и такую чужую…

- Я рад, что ты пришла. Честно сказать, даже не смел надеяться на то, что ты захочешь оказаться на этой территории ещё раз… - небольшая пауза и пара глотков горячего чая, чтобы его голос не задрожал предательски, чтобы не рухнуть перед ней прямо сейчас на колени, не начать просить о прощении и о том, чтобы хоть капельку тепла, хоть немного нежности. Она ведь щедра на ласку, щедра на доброту… Он видел это и знает, что Софии не нужно даже трудиться над тем, чтобы пожалеть кого-то или проявить свои чувства. Её близость, исходящий от её тела аромат будоражили его, вызывали желание схватить её в охапку, повалить на землю… Она казалась такой маленькой, похудела и вроде стала как будто меньше ростом. Но Мортимер знал, какая сила была в этом слабом с виду и изящном женском теле… Знал, что рука её не дрогнет, что в ответ он получит не смертельные, конечно, но страшной силы удары. И Артемиус не знал, что ему делать, не знал, как к ней подступиться. Отдать свои воспоминания? Отдать бумаги на земли? И признаться, что сейчас из окошка на них любуется Пожиратель Смерти, предоставляющий для Софии реальную угрозу? Нет… Чуть попозже. Дайте ему ещё побыть с ней вот так: лицом к лицу… Пока еще она смотрит на него дружелюбно и внимательно. Это скоро пройдет. И он должен найти в себе силы сделать ей предложение, которое сводит его с ума уже больше года.

- Электра… Никак не могу перестать думать о тебе, как об Электре Мортимер, хотя твое настоящее имя я всегда помнил. Ты чудесно выглядишь, хотя и несколько утомленной. Прежде всего, я позволю себе принести соболезнования. Не знаю, потеряла ли ты друзей или коллег во время этой смены власти… Но уверен, что тебе это далось нелегко. Мне жаль, что меня не было рядом, - Артемиус осмелился накрыть своей рукой в перчатке руку девушки всего лишь на секунду.

- Я скучал по тебе всё это время. Я вымаливал у тебя прощение каждый день и говорил с тобой… У меня не хватало смелости ни написать тебе, ни появиться перед твоими глазами… Я был в Европе, делал ужасные вещи, пытался забыть тебя. И ничего. Прости меня, прошу, если сможешь… Мне кажется, что последние месяцы здесь ты всё же была хоть немного, но счастлива. Может, мне не стоило убегать, может, если бы я остался и попробовал побороться за тебя… - мужчина осекся, представляя, как всё могло бы сложиться, если бы в день их свадьбы, он, завидев на своей лужайке Даниэля д'Этампа, не сбежал, сломя голову.

- Ты простишь меня? Мне это очень нужно.

[София д'Этамп]

Софи не отняла руки, когда Мортимер накрыл её своей ладонью. Она внимательно смотрела на его лицо, которое в памяти её осталось так надолго. Но что-то в нём было сейчас иное. Она чувствовала какую-то несвойственную ему мягкость в голосе. Лицо было таким же непроницаемым как обычно. Хотя… Разве не знала она, как меняется его лицо в порыве страсти? Как могут шептать жаркие слова его губы, нежно касаясь кожи, как руки могут ласкать, освобожденные от плена этих перчаток… Она слегка покраснела, отгоняя от себя не нужные воспоминания, выпила чаю, отломила кусочек кекса. Мортимер говорил непривычно много. Обычно, он был немногословен, сдержан в проявлении своих эмоций и совершенно не желал признаваться, что он в чём-то был не прав. Видимо, то время, что он провел где-то в Старом Свете изменило его. Девушка слушала внимательно, стараясь попутно понять, что же он от неё хочет, зачем ему понадобилась эта встреча, когда можно было всё написать в письме.

- Спасибо за соболезнования. Это был тяжелый удар для всей страны. Ну, по крайней мере, для большей её части. И многие мои друзья сейчас в Азкабане. Ты хотел сказать мне что-то о брате? – но тут Мортимер начал говорить совершенно о другом.
- Подожди… Подожди. Я не понимаю, о чём ты говоришь. Тебя не было год с лишним в моей жизни, но, тем не менее, я остаюсь связана с тобой брачным обетом. Ты почему-то не подумал, что ты лишил меня этим поступком возможности завести семью, выйти замуж… И ты оправдываешь это своими мучениями где-то за тысячи миль отсюда? Разве тебе что-то мешало написать мне? Прислать цветы на день рождения? Приехать и поговорить со мной лично? – она начала сердиться и нервничать.

- Давай не будем об этом. Всё это прошло. Я как была так и осталась Софией д'Этамп. И если бы ты помог расторгнуть этот обет… Я была бы тебе очень признательна. Это вообще возможно? – кто как ни такой опытный маг как Мортимер мог знать ответ на этот вопрос? Если София не хочет, чтобы Леон сам нашёл его, то стоит обговорить все возможности заранее.

- Я пришла по двум причинам. Первая – это мой брат. Вторая – наш брачный обет. И я бы была очень признательна тебе, если бы не томил меня ожиданием и ответил на мои вопросы. Я так понимаю, что ты больше озабочен тем, прощу ли я тебя? Да, без сомнения. Я уже простила. И прошу тебя, не думай об этом больше. Что случилось, то случилось. И ты прав, последние месяцы здесь я здесь была действительно счастлива. Ты ответишь мне?

[Артемиус Мортиме...]

Что ж, прощение за содеянное получено. А желание Электры освободиться от брачного обета с ним озвучено. Ему ничего не остается, как сделать последнюю попытку и предложить ей остаться его женой не только как Электра Мортимер, но и как София д'Этамп. К тому же, ему нужно будет признаться ей в том, что он снова предал её, позволив Пожирателю Смерти охотится на неё в его же доме. Что скажет она… Что сделает. Возможно, больше никогда не согласится даже заговорить с ним, но обманывать её больше нет ни сил, ни желания.

- Прежде всего, я прошу тебя взять вот это, - Артемиус достал из кармана флакон и бумаги, запечатанные в конверт, - Убери это. Посмотришь потом одна. Не хочу, чтобы сейчас мы тратили на это время. Я займу у тебя всего ещё максимум полчаса. Но сначала… Позволь мне… кое-что проверить, - встав с кресла, мужчина подошёл к девушке, которая слегка сжалась, готовая в секунду применить защитные чары или ещё что-то, если ей будет грозить опасность.

- Успокойся, моя дорогая. Не бойся… Я не могу причинить тебе вреда. Никогда толком не мог… Прости меня за всё, - он наклонился, теряясь в её глазах, чувствуя, как голову заволакивает блаженным туманом от её близости и запаха, как у него что-то холодное и вместе с тем радостное трепещет где-то в животе. Губы Софии… Такие нежные и манящие, желанные… Эта женщина воплощает в себе всех женщин сразу. Она переменчива, неугомонна, жестока и одновременно может свести с ума своей нежностью. Делец, опасный маг, красавица, женщина, с которой никогда не станет скучно…

Артемиус поцеловал её так нежно как только умел, обхватив рукой тонкую шею, где чётко прощупывался пульс. Он вспомнил, как душил других рыжеволосых, ища в них её повторения, и с удивлением ощутил, что сейчас испытывает только желание защитить эту женщину. Его руки, казалось, сами поползли по хрупким плечам, спускаясь на грудь, ищущие, желающие вернуть себе то, чем они уже обладали… Мысль о том, что на них из окна смотрит Долохов обдала Мортимера холодом. Он отстранился, медленно, всматриваясь в её глаза, проводя своей щекой по нежной щечке Софии. Упоительная женщина… Никто больше не в силах подарить ему такой радости, такого счастья обладания и простого нахождения рядом.

- Останься со мной… Я не хочу расторгать наш брачный обет. Я мечтаю о том, чтобы ты была хозяйкой этого дома, чтобы ты осталась моей женой. Я люблю тебя, - подождем, что она скажет на это… - если только есть хотя бы один шанс на её согласие, то Долохов останется там наверху совершенно мертвым. А если нет… В голову Мортимера лезли мысли о том, что он в силах заставить её остаться с ним по-принуждению.
- Ты не хочешь? Тебе не дорог я ничуть?

[София д'Этамп]

София не стала ни сопротивляться, ни отстраняться от Мортимера. Она внимательно смотрела, как он приближается к ней, поборов в себе порыв достать палочку и приставить ему к горлу. В лице этого мужчины не было угрозы для неё. Слова, что он говорил были искренни, и пока она недоумевала о том, что же за бумаги она положила себе в карман и что за флакончик, Артемиус уже прижимался своими губами к её губам. Ей удалось не ответить на поцелуй, хотя промелькнуло такое желание. Мортимер в самом деле не смог отвязаться от образа этой Электры, который сам же и создал.

Софи задумалась… Она уже немного начала забывать, какой она была, живя в этом доме. Несомненно, Электра не заявилась бы к Мортимеру в штанах и жилетке, предпочтя что-то более изящное и элегантное. И уж конечно, она не обошлась бы двумя колечками, украсив себя и подготовив к встрече. И уж точно Электра Мортимер соорудила бы более замысловатую прическу… Да, отличия были на лицо, но всё же.. Софи не чувствовала, что они были совершенно разные, или что эта Электра составляет её противоположную половину. Она знала, что при желании и при возможности, она с радостью одевалась бы более изящно и тратила часть своих сбережений на украшения, новые причёски и так далее. Но в роли аврора… Это всё невозможно.

- Я думаю, что ты говоришь несерьезно. Во-первых, потому что я совсем не Электра, совсем не твоя жена и не та женщина, с которой ты спал, с которой ты заключил обет в этом самом саду. Хотя, не буду спорить, одновременно я – всё же та самая. Но, по моему глубокому убеждению, ты любишь не меня, а то, что ты так жаждешь видеть во мне, - она помолчала немного, наблюдая за тем, как мужчина отошел от неё и сел в кресло.

- Ты мне дорог отчасти. Как часть моей жизни, как человек, который делил со мной своё жилище… И я верю, что ты любил меня. Но, скажу тебе честно, для себя я не вижу никакой возможности жить здесь. И я не вижу себя твоей женой… Не потому, что ты мне неприятен или я обижена… просто мы совершенно разные и наша совместная жизнь представляется мне вечной ссорой и каким-то противостоянием…

- В этот раз я говорю нет… Прости, - сейчас уже София положила свою руку на перчатку Артемиуса, желая ободрить его и утешить, осознавая, что причинила ему боль. Но всё же… Её задача узнать про брата, а не размениваться на выяснения отношений с формальным её мужем.
- Прошу тебя, скажи мне, что угрожает Дэну? На данный момент это волнует меня больше всего.

[Артемиус Мортиме...]

Лицо Артемиуса стало совершенно каменным. У него было ощущение, что его холодное сердце дернулось ещё пару раз, принимая её отказ и остановилось навсегда. К чему всё это… Насильно мил не будешь. И не будет он счастлив, заперев её в своем доме, каждую секунду осознавая, как она желает побега… И врать он больше не хочет. Мортимеру хотелось только одного – забвения. Он всерьез начал подумывать о том, чтобы провернуть некие манипуляции со своей памятью и отправиться вон из прогнившей Британии, оставив Софию Долохову, как прощальный трофей. Но переведя взгляд на девушку, чьё теплое прикосновение говорило о сочувствии к нему и о сожалении о том, что всё так вышло, он опять почувствовал, как всё его существо затапливает безумная нежность и желание, чтобы у неё всё было хорошо. Пусть он гниет где-нибудь вместе с дешевыми шлюхами, но она… Она останется самым прекрасным мгновением его жизни, обесценив вместе с тем всё, чем он так раньше дорожил: знания о тёмной магии, свою репутацию и независимость, своё одиночество…

- Твоему брату ничего не угрожает… Ну, не больше чем обычно. По крайней мере, до сих пор. Он один из самых опытных целителей Мунго и слишком ценен для того, чтобы причинить ему вред . Но он в группе риска, как и все светлые маги… Да, с моей стороны было отвратительно воспользоваться таким предлогом, чтобы увидеть тебя, - он видел, как сузились глаза Электры, осуждая его и верша приговор. Впрочем, сейчас уже не до этого. Домовик появился прямо перед своим хозяином с весьма обеспокоенным лицом.
Кажется, Долохову надоело ждать?

- Уходи! – Артемиус резко встал с кресла, поворачиваясь к дому и вытаскивая из кармана волшебную палочку. Он был прав. Антонин, с мерзкой ухмылочкой, шёл к ним по саду, размахивая своей палочкой и расточая вокруг полубезумные улыбки.

- Ты что, оглохла? Иди к воротам и трансгрессируй! – само собой на территории поместья никакой трансгрессии… А снимать такие чары нет сейчас ни сил, ни времени.
- Ты должна знать, что мои чувства к тебе… живут, - и Мортимер отвернулся от неё, будучи уверен в том, что она сейчас же побежит прочь. А уж с Долоховым и он, и домовик как-нибудь справятся.

[Антонин Долохов]

Попивая кофе, Антонин с интересом смотрел на действо, происходящее прямо перед его глазами в саду. Да, д'Этамп пришла, как они и думали… Дура. Все авроры идиоты, а эта сумасшедшая просто дура, не ценящая свою жизнь. Хотя, аврорам всегда интереснее спасти чью-то другую. Этакие самоубийцы в белом, невинные и непорочные… Ага, держи карман шире… Как заблуждается общественное мнение. Если бы магический мир знал на самом деле, как могут быть жестоки авроры… Невольно Антонин положил руку на бедро, где еще был виден шрам от страшного удара Бруствера. Целитель д'Этамп неплохо поработал, исправляя огрехи бывшего начальника аврората. Долохов искренне надеялся, что Бруствер страдает в самой темной камере, и что его стабильно посещают дементоры.

«Садовый спектакль» затягивался, вызывая в Долохове глухое раздражение. Впрочем, он не удержался от смешка, глядя, как Мортимер всё же осмелился поцеловать своё сокровище. Долохов знал только два вида любви: любовь к себе и любовь к боли, в общем и целом. Пора было выступить на эту сцену, потому что неясно, что там может выдать Мортимер, ошалевший от вида своей рыжей.
Спуститься в сад, было делом нескольких минут. Но что это… Кажется, Артемиус собрался защищать свою протеже? А он-то и не надеялся на такое веселье прямо с утра. Палочка уже давно трепетала в его пальцах, словно желая размяться и выпустить парочку-другую заклинаний.

Сначала домовик. Вот он нерешительно смотрит на Мортимера, который пытается спровадить д'Этамп. А она только хлопает глазами, удивленно смотря на Долохова и не собирается никуда уходить. Подожди, девочка… Сейчас и до тебя руки дойдут.

- терзАтимус! – сначала уберем всякую шваль. Эльфу будет чем заняться ближайшее время.

[Орис Лилиум]

1d12=8+2

Чара вышла превосходно.
Сотни тысяч магических иголок начали пронизывать кости и мышцы домовика, а тело корчилось от невыносимой боли. Эльф сейчас никому не помощник.

[София д'Этамп]

События стали развиваться весьма стремительно. Не успела София возмутиться поведением Мортимера и его враньем по-поводу Дэна, как он стал выпроваживать её прочь в весьма грубой форме. Ничего ответить ему она тоже не успела, поскольку заметила Долохова, идущего к ним по саду, плюс вредноскоп в её кармане завертелся как бешеный.

Она нерешительно сделала было пару шагов назад в сторону ворот, но неизвестно откуда взявшаяся тревога за Мортимера мешала ей просто уйти. Аврор прекрасно понимала, зачем она нужна Антонину. И насколько важно сейчас для неё выбраться целой и невредимой и вернуться к Скримджеру. Вернуться, во что бы то ни стало, потому что он на неё рассчитывает, потому что ему сейчас больше не на кого рассчитывать… Антонин. Совсем не изменился. От него веет холодной яростью, то бесконтрольной, то направленной со страшной силой во врага. Домовик попал под удар первым. Жалобно взвизгнув, он принялся кататься по земле, страдая от невыносимой боли. Девушка не знала, что это за чара.. Но она была не менее жестокой, чем столь популярный в кругах тёмных круциатус.

Девушке было бесконечно жаль несчастное существо, но не было никакой возможности сейчас помочь ему. Она тихо стояла за спиной Артемиуса, боясь что-то сказать ему, чтобы не помешать. Софи тоже держала палочку, готовая помочь. Мысль о том, что нужно бежать настойчиво билась в уголке сознания, но врожденное упрямство, любовь к глупому героизму и банальная тревога за Мортимера никак не давали ей сдвинуться с места.

[Артемиус Мортиме...]

Происходящее нравилось Мортимеру всё меньше и меньше. Его внутренний голос убеждал его в том, что он первостепенный идиот, раз согласился пустить на порог своего дома Долохова, да еще подвергая жизнь свою и Софии опасности. Он краем глаза отметил состояние своего домового эльфа, который с жалобным писком катался по земле. Нет, в его сердце не проснулась жалость, но факт того, что на его собственность покусились на его же территории и в его присутствии Артемиуса невероятно злил.

Мортимер спиной чувствовал присутствие этой, порой, совершенно невыносимой женщины. Ну, почему она не уходит? Почему просто не добежит до ворот и не трансгрессирует побыстрее прочь отсюда, оставив Мортимера разбираться с Тони? Или авроры так не поступают? Ему хотелось обернуться и посмотреть на неё... Испугана ли она? Смотрит на него с тревогой? Может, она просто не может уйти, не зная, останется ли он в живых? Может... нет, не может... А всё же? Пусть это кажется невероятным, но ведь есть такая возможность, что она просто волнуется за него, как за небезразличного ей мужчину?

- вИртус виолАтио! - чара вылетела из палочки Артемиуса в Долохова, который продолжал язвительно скалиться, рассматривая стоящую перед ним парочку.

[Антонин Долохов]

- виолЕнтис! - Долохов выкрикнул свою чару одновременно с Мортимером, который был настолько глуп, что предпочёл эту рыжую плодотворному сотрудничеству с новой властью. Как глупы могут быть люди, ошибочно полагающие, что есть в мире вещи важнее собственной жизни. И хотя Долохову по большому счёту было наплевать, когда и как он сам умрет, он всегда предпочитал обагрить свои руки кровью, нежели дать такую возможность кому-либо.

Наказания от Лорда - благо. Упустив Скримджера в министерстве, Тони сполна получил по заслугам... Его злило не само наказание, а смешки, направленные в его сторону. Язвительные замечания Беллетрисы сводили его с ума, а презрительная усмешка Малфоя бесила еще больше. Можно было подумать, что они бы на его месте справились гораздо лучше... Хотя, это не так. Все знали, что Долохов сделал всё, что мог.

Проклятые авроры! Вечно кто-нибудь из них мешается и влезает туда, куда не нужно. На чём мы там остановились? Ах,да... Убить Мортимера.

[Орис Лилиум]

Мистер Мортимер
1d12=7+1

Мистер Долохов
1d12=8+2

Артемиус попал Долохову в левую часть тела, нанеся ощутимые повреждения. Но, тем не менее, Антонин вполне способен управляться со своей палочкой.
Долохов обезоружил Мортимера, оглушив его. Артемиус находится как будто в тумане, а его палочка уже не в его руках.

[София д'Этамп]

Пара шагов назад... Нерешительная остановка. Как тяжело делать выбор, как тяжело уходить... Ситуация больше ненапоминала театральную постановку, вовсе нет. Долохов был безжалостен, и София это понимала. Он не пощадит ни Артемиуса, ни её. А эти темные чары, которыми перекидывались сейчас два неплохих знатока темных искусств вызывали у неё отвращение. Она с радостью отметила то, как ранил Антонина Мортимер, и тут же испуганно вскрикнула, когда палочка Мортимера оказалась на земле. Долохов приближался к ним неумолимо, как сама смерть. Правда, в разы быстрее. Подхватив Мортимера под руку, Софья трясла его, пытаясь привести в чувство.

- дефЕндо! - кажется, она сделала это весьма вовремя, потому что Антонин собирался теперь приняться и за неё. Они медленно отходили к воротам, Артемиус был всё ещё оглушен, что-то бормотал, проклиная свою глупость и спрашивая, всё ли с ней в порядке. Главное - добраться до ворот. Обязательно добраться до ворот, откуда они смогут вполне успешно трансгрессировать. Единственное, что пугало Софью, это то что при трансгресии они окажутся слишком уж уязвимыми, и Долохов может вполне достать их каким-нибудь весьма болезненным заклинанием. Кажется, Мортимеру стало немного лучше. Он перестал опираться на девушку всем своим телом. Щит пока ещё работал и защищал их обоих.

- Идем, Артемиус, идем скорее... Тебе нужна медицинская помощь, как я подозреваю, а этот пёс своего хозяина никак не отстает. До ворот осталось совсем чуть-чуть. Скоро я смогу трансгрессировать, ты только держись за меня крепче, ладно? Не отпускай меня, - и София продолжала отступать, крепко держа Мортимера за плечи и не сводя взгляда с идущего за ними по пятам Антонина.

[Орис Лилиум]

Для мисс д'Этамп
1d12=8
Чара удалась, окружив и мисс Софию и мистера Мортимера защитой.